Торфъ

– Да, в Москве. А пропал в девяносто восьмом году.

– Это тебе папа сказал?

– Да…

– А как он пропал? Папа тебе не рассказал? Может уехал куда, отдыхать или в командировку?

– Уехал по работе и пропал....

– А кем дедушка работал?

– Он работал бизнесменом.....

– Ну да, это же девяностые годы! Очень популярная в то время профессия! Так, давайте ещё раз покажем фото, порой и  этого достаточно что бы тут же получить отклик.

   Ведущий какое-то время показывал фото на камеру, после чего пересказал информацию о разыскиваемом и пообещав Полине, что её поиски обязательно закончатся положительным результатом, отпустил девочку восвояси. На экране снова пошла реклама. Виктор втянул носом аромат начавших поджариваться котлет и протянув руку, погладил увлечённого облизывающего свою испачканную в фарше морду, Варфоломея Павловича.

– И что ты меня звала Арьян? Котлеты вот, это дело, а таких историй у меня каждый день с избытком! То в лесу пропадут, то на реке сгинут.

   Арьяна перевернула котлеты и обернувшись посмотрела мужу прямо в глаза.

– Ты этого деда не узнал что ли?

– А должен? В те года я зелёным юнцом ещё был!

– Не таким уж и зелёным. Вспомни! Это было в начале двухтысячных. Тебя только- только перевели из Железнодорожного сюда, в Усть-Илимск.

– Из того времени я запомнил лишь тебя – прекрасную,  чаровницу фею, в мгновение ока унёсшую меня в свой сказочный  мир любви и бессонных ночей.

   Арьяна улыбнулась улыбкой, за которую семнадцать лет назад и полюбил её тогда ещё совсем молодой лейтенант Виктор Тугулов.

– Ох смотри заревную тебя!!!

– К кому? – Виктор деланно закатил глаза в недоумении.

– А к кому угодно. С такими сладкими речами ты любой прошмандовке мозги задурманишь! Ишь ты – какими речами сладкими вдруг заговорил, а ведь ещё и стройный, высоченный, кучерявый! Послал бог на мою голову испытание!

– Знаете ли Арьяна Аскеровна.... хах… испытание значит.... и как? Справляешься?

– С трудом милый! С превеликим трудом и неимоверным самоконтролем!

– Вот и умница! А я клянусь, что произношу столь сладкие речи одной лишь тебе.

– Да, да, да! Рассказывай!

– Так! Ты меня позвала, что бы распекать? Лучше бы котлетками угостила, а то вон Варфоломей Павлович уже накормлен, а любимый муж голоден и подвергается несправедливым нападкам!

– Все что не скажи так или иначе справедливо к вам, мужчинам! Аньку зови, а то один все слопаешь!

– Аааааань.... Любишь ты распекать почём зря.... знаешь же, что любою тебя! Аааааань!

– Знаю милый! Я же любя.... Анююююттттт! Отлепляйся доча от компьютера и иди ужинать! Скорее! А то папа с Варфоломеем Павловичем всё съедят!

– Мам, сейчас иду! Ты пока накладывай!

– Так что ты мне показать-то хотела Арьян? Если этого деда потеряшку, то я его честно не помню, сама знаешь сколько у нас тут дел на реке.....

– Да знаю я, просто тот дедуля шибко необычный был, вот я его и запомнила.

– Думаешь, это его разыскивают?

– Я фамилию запомнила! Странная больно она была у него, но красивая, словно камень драгоценный. Рубинштейн! Звучит же? Да?

– Мне и Тугулов вполне по душе…

– Поэтому тебя и дразнили Тугулов – Мугулов!

– Девчонки дразнили.... разрешал я им! А мальчишкам я быстро про Мугулова подъяснил.....

– Ань! Совесть поимей дочь! Мать старалась.... стынет же!

– Я уже руки мою! Мам!

– Хорошо.... – Арьяна споро дожарила  котлеты и закинув сковороду в раковину, стала раскладывать их по тарелкам. Варфоломею Павловичу котлет уже не полагалось, и он хищно сверкая глазами, алчно поглядывал на них с холодильника.

  Придвинув к себе тарелку, Виктор переключил канал на телевизоре и сделал звук тише.

– Где теперь деда этого искать? Даже если это и вправду он.

– Так ты вспомни сначала про него, ты ведь его даже куда-то отвозил, в берлогу свою охотничью, а после на завод вроде какой пристроил работником.

– До чего же вкусные котлеты у тебя выходят! Мм! Точно фея!  Анют иди скорее, иначе мы с Варфоломеем Павловичем и впрямь все оприходуем!

– Да иду я пап, иду! Все равно ты не съешь – лопнешь, а коту котлеты по статусу не положены!

  Подцепив на вилку аппетитный кусочек котлеты, Виктор макнул его в горчицу, но так и не донеся котлету до рта, вдруг просиял.

– Отвозил… точно, отвозил, вспомнил я. К торфяникам я его отвёз, что напротив Каменного острова, в то время там ещё дрезина ходила… Прямо до торфа-брикетного предприятия! Точно! Директор у меня там был – знакомец, царство ему небесное. Блин, давно это было! Вот время летит, вроде вот – недавно миллениум все ждали, конец света по всем каналам обещали. А уже две тысячи семнадцатый!

– Ага! Летит… руки помыла дочь!?

– Мам! Ну, пять раз сказала же, что помыла!

– Вот, огурец возьми, порежь! Макароны в дуршлаге!

– Ну мам! Папа вон без всего ест!

– Ему худеть нужно, а у тебя организм растущий! Паспорт скоро получать, а ты словно кощей тощая, да сутулая! В кого только, ума не приложу!

– Как ревность включать, так я стройный, а как за котлеты разговор, так худеть мне, да? Ну-ка Анют и мне макарон подбрось! А то ишь… худеть!