Тем не менее вывоз
делал вплоть до начала ХIХ в. заметные успехи, так как значительно опередившие Россию государства Западной Европы нуждались в дешевом русском сырье. Возрос также и ввоз, так как расширилась потребность в товарах для потребительных и промышленных целей, но он оставался в зависимости от таможенно-политических мероприятий, свидетельствовавших, по общему правилу, не столько об экономической рассудительности, сколько о всемогуществе абсолютной власти.Из числа предметов ввоза
первое место занимали в 1802 г. хлопчатобумажные, шерстяные и шелковые товары, стоимость ввоза которых достигла приблизительно 18,7 млн руб.[30] Затем следуют колониальные и т. п. товары (сахар – 6,7 млн руб., чай – 2,2; вино и водка – 3,5; кофе – 1,3 млн руб.), к которым присоединяются красильные вещества, соль и разные сырые материалы, в том числе хлопок-сырец на 1,4 млн руб. Внутренняя текстильная индустрия находилась тогда еще в предварительной стадии своего впоследствии блестящего развития: ввоз хлопка был сравнительно незначителен, хотя весь сырой материал приходилось ввозить из-за границы, между тем как ввоз хлопчатобумажных фабрикатов по стоимости своей составлял в шесть раз большую сумму (включая хлопчатобумажную пряжу как полуфабрикат). Ввоза сырой шерсти вообще не было, из чего можно заключить, что фабрики обходились внутренней шерстью; но подвоз шерстяных фабрикатов был настолько значителен, что и здесь констатировалась зависимость потребления от заграницы. Как бы то ни было, общие условия развития текстильной индустрии складывались настолько благоприятно, что она могла рассчитывать в новом столетии на значительные успехи.Цифры вывоза
за 1802 г. отводят первое место хлебу, но в действительности, если принять во внимание более значительные промежутки времени, главными предметами экспорта следует признать лен, пеньку и сало. Русское зерно не играло еще тогда такой роли в обеспечении хлебом Западной Европы.В ХVII в. из России экспортировалось преимущественно то зерно, которое скупалось для этой цели правительством. Но при этом тщательно следили за тем, чтобы вывоз не удорожал хлеба внутри государства. При увеличении хлебных цен экспорт приостанавливался.
В ХVIII в. политика правительства в области хлебной торговли была менее стеснена, так как в это время значительно расширилась площадь культуры хлебов, но тем не менее экспорт всех четырех важнейших злаков оставался обложенным высокой пошлиной. Значительно более умеренная вывозная пошлина на хлеб была установлена в 20-х гг. истекшего столетия; беспошлинный же экспорт ржи, пшеницы, овса и ячменя также и через сухопутную границу был впервые допущен таможенным тарифом 1865 г.[31]
Вплоть до 1865 г. русская таможенная политика неблагоприятно относилась, впрочем, к вывозу не только хлеба, но и конопли, льна, пеньки и пакли. Во всех таможенных тарифах с 1797 до 1850 г. экспорт этих продуктов был обложен высокими пошлинами. В этом еще раз проявляется двойственность русской торговой политики. Внешней торговле хотели предоставить широкий простор, но в то же время основные ее статьи обременялись тяжелыми фискальными поборами.
Лен
культивировался в России уже в древнейшие времена, он играл значительную роль в торговых сношениях Пскова и Новгорода с Ганзой[32]. Правительство издавна уделяло льняной торговле особое внимание и тем или иным способом извлекало из нее фискальную выгоду. В ХVII в. льняная торговля была признана государственной монополией и стала отдаваться в откуп. В то же время торговля льном должна была служить государственным интересам еще и в другом направлении. Чтобы поднять значение Архангельска на Белом море, Новгороду и Пскову приказано было отправлять туда свой лен, что задавило оживленный экспорт через Нарву. Усиленная регламентация Петра Великого принесла льняной торговле и индустрии больше вреда, чем пользы. Монополия льняной торговли была, правда, отменена Екатериной II, но таможенная политика ее совершенно связала экспорт. То же самое случилось и с коноплей, употреблявшейся в крестьянском хозяйстве в самых разнообразных видах и обработках (пенька, конопляное масло, отбросы как корм для скота). Если тем не менее стоимость вывоза льна и пеньки достигала, как мы видели, значительных размеров, то из этого следует заключить, что на эти продукты существовал за границей большой спрос, которого не могли подавить все стеснения экспорта.Глава 9
Император Александр I