Читаем Торговец громоотводами полностью

— Я агент по продаже громоотводов, — ответил незнакомец, несколько смягчившись, — в мои обязанности входит… Боже милосердный! Что за удар! Вас поражало когда-нибудь молнией? Я имею в виду ваши постройки… Нет? Тогда лучше всего принять надлежащие меры, — он многозначительно постучал своим посохом об пол. — Как известно, для грозы бастионов не существует, однако скажите только слово — и одним мановением этого жезла я превращу ваш дом в Гибралтарскую крепость… Вы слышите? Будто Гималаи рухнули!

— Вы отвлекаетесь. Итак, в ваши обязанности входит…

— В мои обязанности входит разъезжать по округе и собирать заказы на громоотводы. Вот образец (еще один удар посоха об пол). У меня с собой наилучшие отзывы, — он принялся шарить в карманах. — В Кригэне в прошлом месяце я снабдил пять зданий двадцатью тремя громоотводами.

— Постойте! Да ведь как раз в Кригэне на прошлой неделе, в субботу ночью, молния ударила в колокольню, сломала большой вяз и задела купол зала для собраний, не так ли? Были там ваши громоотводы?

— Только на колокольне.

— Тогда какой от них прок?

— Да это вопрос жизни и смерти. Однако наш рабочий проявил невнимательность. Прилаживая громоотвод к верхушке колокольни, он не заметил, что металлический стержень соприкасается с жестяным покрытием. В этом вся причина несчастья. Виноват рабочий, а не я… Вслушайтесь!

— С какой стати? Гремит так, что указывать пальцами на небо — право же, лишний труд… Вы слышали о том, что случилось в Монреале в прошлом году? Служанку поразило молнией в ее собственной постели: в руках она держала металлические четки… В Канаде вы тоже ведете свои дела?

— Нет. Насколько мне известно, там в ходу только железные громоотводы. Следовало бы воспользоваться моими — из меди. Железо легко плавится. Кроме того, металлическая часть у них слишком тонка и потому неспособна выдержать разряд. Железо плавится — и здание гибнет. С моими медными изделиями такого никогда не случится. Эти канадцы просто олухи. Иногда они прикрепляют медный прут прямо к верхушке стержня, что может привести к страшному взрыву, тогда как электричество должно незаметно уходить в землю — именно так действуют мои громоотводы. Мой громоотвод устроен единственно верным образом. Взгляните! Всего доллар за фут.

— Хулить собратьев по ремеслу — не лучший способ вызвать доверие к себе.

— Прислушайтесь! Гром рокочет уже не так глухо. Гроза приближается, тучи идут все ниже над землей… Слышите? Сокрушительный удар! Гроза уже у нас над головой: все раскаты слились в один залп. Вот еще вспышка… Держите!

— Что такое? — воскликнул я при виде того, как он, сунув мне в руки свой посох, обратился к окну и застыл, сжав правой рукой левое запястье.

Но не успел я задать свой вопрос, как у него вырвалось новое восклицание:

— Гремит!.. Три удара пульса: это значит, гроза ближе чем в полумиле от нас — где-то там, над тем лесом. По пути мне попались три пылающих дуба — их только что расщепило до основания. Дуб особенно сильно притягивает молнию, поскольку в его соках растворено железо. Пол в вашем доме как будто дубовый?

— Дубовый… Впрочем, я начинаю подозревать, что вы намеренно выбираете ненастье для своих путешествий. Гром помогает вам произвести впечатление, наиболее выгодное для совершения сделок.

— Слышите? Ужас!

— Вы готовы вооружить других бесстрашием, а сами так неподобающе пугливы… Люди, как правило, предпочитают путешествовать в хорошую погоду, вы же выбираете грозу — и однако…

— Да, я путешествую именно в грозу, но не без особого рода предосторожностей, известных только имеющему дело с громоотводами. Слышите? Опять! Скорей взгляните на этот образец. Всего лишь доллар за фут.

— Громоотвод хоть куда, ничего не скажешь. Но о каких это особых предосторожностях вы упомянули? Позвольте все же, я закрою ставни: вода затекает под раму. Надо задвинуть засов.

— В своем ли вы уме? Разве вам не известно, что железный засов проводит электричество? Не смейте этого делать!

— Тогда я просто закрою ставни и велю мальчику принести деревянную задвижку. Будьте так добры, дерните за шнур от колокольчика.

— Да вы настоящий безумец! Вот этот самый шнур от колокольчика может испепелить вас на месте. Никогда не беритесь за шнур от колокольчика и вообще не вздумайте бить в колокола во время грозы.

— Даже в набат? Тогда умоляю вас, скажите мне, где и как возможно укрыться от опасности в такую пору? Есть ли у меня в доме место, где я мог бы находиться без страха за свою жизнь?

— Есть. Но не там, где вы сейчас стоите… Отойдите от стены! Иногда электричество сбегает вниз по стене и затем, поскольку человек — еще лучший проводник электричества — попадает со стены непосредственно в человека. Молния! И совсем близко… По всей видимости, шаровая.

— Вполне возможно. Но скажите наконец, какое место в доме, на ваш взгляд, всего безопасней?

— Эта комната, а в ней — именно та точка, где я сейчас стою. Становитесь и вы сюда!

— Прежде докажите свою правоту!

— Слышите? Вслед за вспышкой взрыв, окна дрожат — что будет с домом? Скорее сюда!

— Я просил вас привести доказательства.

— Сюда, сюда!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Битва за Рим
Битва за Рим

«Битва за Рим» – второй из цикла романов Колин Маккалоу «Владыки Рима», впервые опубликованный в 1991 году (под названием «The Grass Crown»).Последние десятилетия существования Римской республики. Далеко за ее пределами чеканный шаг легионов Рима колеблет устои великих государств и повергает во прах их еще недавно могущественных правителей. Но и в границах самой Республики неспокойно: внутренние раздоры и восстания грозят подорвать политическую стабильность. Стареющий и больной Гай Марий, прославленный покоритель Германии и Нумидии, с нетерпением ожидает предсказанного многие годы назад беспримерного в истории Рима седьмого консульского срока. Марий готов ступать по головам, ведь заполучить вожделенный приз возможно, лишь обойдя беспринципных честолюбцев и интриганов новой формации. Но долгожданный триумф грозит конфронтацией с новым и едва ли не самым опасным соперником – пылающим жаждой власти Луцием Корнелием Суллой, некогда правой рукой Гая Мария.

Валерий Владимирович Атамашкин , Колин Маккалоу , Феликс Дан

Проза / Историческая проза / Проза о войне / Попаданцы
Александр Македонский, или Роман о боге
Александр Македонский, или Роман о боге

Мориса Дрюона читающая публика знает прежде всего по саге «Проклятые короли», открывшей мрачные тайны Средневековья, и трилогии «Конец людей», рассказывающей о закулисье европейского общества первых десятилетий XX века, о закате династии финансистов и промышленников.Александр Великий, проживший тридцать три года, некоторыми священниками по обе стороны Средиземного моря считался сыном Зевса-Амона. Египтяне увенчали его короной фараона, а вавилоняне – царской тиарой. Евреи видели в нем одного из владык мира, предвестника мессии. Некоторые народы Индии воплотили его черты в образе Будды. Древние христиане причислили Александра к сонму святых. Ислам отвел ему место в пантеоне своих героев под именем Искандер. Современники Александра постоянно задавались вопросом: «Человек он или бог?» Морис Дрюон в своем романе попытался воссоздать образ ближайшего советника завоевателя, восстановить ход мыслей фаворита и написал мемуары, которые могли бы принадлежать перу великого правителя.

А. Коротеев , Морис Дрюон

Историческая проза / Классическая проза ХX века
Крестный путь
Крестный путь

Владимир Личутин впервые в современной прозе обращается к теме русского религиозного раскола - этой национальной драме, что постигла Русь в XVII веке и сопровождает русский народ и поныне.Роман этот необычайно актуален: из далекого прошлого наши предки предупреждают нас, взывая к добру, ограждают от возможных бедствий, напоминают о славных страницах истории российской, когда «... в какой-нибудь десяток лет Русь неслыханно обросла землями и вновь стала великою».Роман «Раскол», издаваемый в 3-х книгах: «Венчание на царство», «Крестный путь» и «Вознесение», отличается остросюжетным, напряженным действием, точно передающим дух времени, колорит истории, характеры реальных исторических лиц - протопопа Аввакума, патриарха Никона.Читателя ожидает погружение в живописный мир русского быта и образов XVII века.

Владимир Владимирович Личутин , Дафна дю Морье , Сергей Иванович Кравченко , Хосемария Эскрива

Проза / Историческая проза / Современная русская и зарубежная проза / Религия, религиозная литература / Современная проза