Торговец пушками

Соломон начал что-то говорить, но в этот момент раздался щелчок, затем – треск, и линия заполнилась пронзительным писком О’Нила:

– Лэнг, это вы?

– Я, – подтвердил я.

– Девушка, Лэнг. Лучше сказать, молодая особа. Как вы считаете, где она может находиться в настоящий момент?

Я рассмеялся в трубку.

– Это вы меня спрашиваете?

– Разумеется, вас. У нас проблема, Лэнг. Мы никак не можем установить ее местонахождение.

Я взглянул на своего провожатого: тот по-прежнему пялился на гравюру.

– Как это ни прискорбно, мистер О’Нил, но я ничем не могу вам помочь. У меня, к сожалению, нет штата из девяти тысяч работников и бюджета в двадцать миллионов, чтобы отыскивать пропавших людей и устраивать за ними слежку. Хотя, знаете-ка что, попробуйте обратиться к охранникам Министерства обороны. Говорят, они большие доки в таких делах.

Однако О’Нил уже повесил трубку.

Я оставил Полли расплачиваться по счету, а сам прыгнул в автобус, идущий к Холланд-Парк. Мне хотелось посмотреть, что за кавардак устроила шайка О’Нила в моей квартире, а заодно проверить, не пытались ли на меня выйти еще какие-нибудь канадские воротилы с ветхозаветными именами.

Соломоновы провожатые ворвались в автобус следом за мной и теперь таращились в окно, словно провинциалы, впервые очутившиеся в Лондоне.

Доехав до Ноттинг-Хилла, я подобрался к ним поближе.

– Можете сойти вместе со мной, парни. Тогда не придется нестись со всех ног от следующей остановки.

Тот, что постарше, упорно продолжал пялиться куда-то в сторону, но второй, что помоложе, осклабился во весь рот. В конечном итоге сошли мы вместе. Я вошел в свой дом, они же принялись слоняться туда-сюда по противоположной стороне улицы.

Даже если бы никто не сказал мне ни словечка, я бы все равно в момент вычислил, что в квартире рылись. Нет, я, конечно, не надеялся, что мне поменяют простыни и пропылесосят ковры, но хоть чуть-чуть прибраться-то можно было. Вся мебель была передвинута, немногочисленные картины на стенах перекособочены, а на книжные полки вообще без слез не взглянешь: книги стояли как попало. Даже в музыкальный центр они умудрились засунуть не тот компакт-диск. Хотя, кто знает: может, ребята просто решили, что под буги Профессора Лонгхэйра[2] обыск пойдет веселее?

Я даже не потрудился переставить все обратно. Вместо этого прямиком направился на кухню, щелкнул электрочайником и громко спросил:

– Чай или кофе?

Из спальни послышался слабый шорох.

– Или лучше все-таки кока-колу?

Все время, пока чайник с присвистом прокладывал себе дорогу к кипению, я стоял спиной к двери. Но приближающиеся шаги прекрасно слышал. Вывалив энное количество кофейных гранул в кружку, я повернулся.

Вместо шелкового пеньюара на Саре Вульф в этот раз были потертые джинсы и темно-серая хлопчатобумажная водолазка. Волосы были убраны в прическу типа «конский хвост», на которую у одних женщин уходит не больше пяти секунд, а у других – не меньше пяти дней. А в качестве аксессуара в тон водолазке сегодня Сара подобрала «вальтер TPH» 22-го калибра, который и сжимала сейчас в правой руке.

«TPH» – маленькая и легкая штучка. С ровной отдачей, коробчатым магазином на шесть патронов и стволом диаметром два с четвертью дюйма. И кстати, абсолютно бесполезная в качестве огнестрельного оружия: если гарантированно не попасть в сердце или в мозг, то свою мишень вы только раздразните. Зайди речь об оружии, большинство людей охотнее остановили бы свой выбор на замороженной скумбрии.

– Ну, мистер Финчам, – сказала она, – и как же вы догадались, что я здесь?

Голос ее был под стать внешности – выразительный.

– «Флер де флер», – ответил я. – На прошлое Рождество я подарил такие же своей уборщице, но знаю, что она ими не пользуется. Значит, остаетесь только вы.

Она обвела квартиру скептическим взглядом, выразительно изогнув бровь.

– У вас есть уборщица?

– Да-да, сам знаю, – ответил я. – Дай ей бог здоровья. Артрит, знаете ли. Не может убирать ничего ниже своих колен или выше плеч. Я стараюсь оставлять грязные шмотки где-нибудь на уровне талии, но порой... – Я улыбнулся. Ответной улыбки не последовало. – Раз уж на то пошло, а вы-то как здесь оказались?

– Дверь была не заперта.

Я недовольно покачал головой.

– Халтурщики. Надо будет написать жалобу нашему местному депутату в парламент.

– Что?

– Сегодня утром, – сказал я, – в моей квартире был обыск. Британская секретная служба. Между прочим, профессионалы, обученные на деньги налогоплательщиков. И ведь даже не удосужились запереть за собой дверь. Ну и как это, по-вашему, называется? У меня кола только диетическая. Устроит?

Пистолет был по-прежнему направлен в мою сторону, но к холодильнику за мной не последовал.

– А что они искали?

Теперь она внимательно смотрела в окно. У нее и правда был такой вид, будто утро она провела чертовски паршиво.

– Ума не приложу, – ответил я. – Вообще у меня где-то в шкафу валяется футболка в сеточку. Может, по нынешним временам это считается государственным преступлением?

– Они нашли пистолет?

Она по-прежнему не смотрела на меня. Чайник щелкнул, и я налил кипяток в кружку.

– Да, нашли.