Торговец забвением

— Но только, когда увидим ее, проедем мимо, — добавил он. — Посмотрим, что к чему, а там решим, как действовать дальше.

— Ладно.

— Примерно через милю поворот налево. Оттуда до нашей цели еще миль пять. Я буду вашим штурманом.

— О'кей.

Свернув влево, мы проехали через большую автомобильную развязку и оказались на сонной городской окраине, где дымились каминные трубы и жарилось что-то вкусное на воскресный ленч.

— Кстати, завтра будут готовы профильные анализы виски из Мартино-парк, — сказал Джерард.

— И той пробы из бутылки, что я взял из «Серебряного танца луны»?

Джерард кивнул.

— По идее, они должны быть идентичны.

— Так и будет.

— Надо же, какая уверенность! Я усмехнулся.

— Да.

— Ну ладно, выкладывайте, в чем тут загвоздка.

— Помните, я говорил вам, что в виски, вывозимом из Шотландии, содержание спирта составляет пятьдесят восемь процентов? И на фабрике по розливу «Рэнноха» они добавляют в него воду, чтоб довести крепость до положенных сорока градусов?

— Да, — кивнул он.

— А вы имеете хотя бы отдаленное представление, сколько для этого требуется воды?

— Нет, конечно, нет. Сколько же?

— Около двух тысяч семисот галлонов. Более десяти тонн по весу.

— Ого!

— Да, — кивнул я. — На фирме «Рэннох» всегда очень следили за качеством воды. Используют самую чистую родниковую воду, пусть даже она и не из шотландского озера. Но готов поклясться, что похищенное у Чартера виски разбавляли самой обычной водой из-под крана.

— А это плохо? Я рассмеялся.

— Конечно, плохо! Да любой шотландский производитель виски при виде этого просто хлопнулся бы в обморок. Принято считать, что шотландское виски является своего рода уникальным напитком именно благодаря мягкости и чистоте воды. Когда я в лавке еще раз попробовал виски, конфискованное в «Серебряном танце луны», то различил еле уловимый запах химикатов. Вообще-то в целом водопроводная вода у нас не так плоха, но в некоторых районах она просто ужасна. Даже чай из нее получается отвратительный. Да зайдите здесь в любой дом и спросите.

— Здесь? — удивленно воскликнул он.

— Западные окраины Лондона. Они этим славятся.

— О Господи…

— И на профиле это обязательно скажется.

— Вода?

— Нет, присутствие химикатов, которые используют для ее очистки. В настоящем виски их не обнаружить.

— Но разве водопроводная вода не влияет на этот самый профиль? Я имею в виду… сумеем ли мы доказать, что наши пробы идентичны оригиналу, то есть виски, вывезенному из Шотландии?

— Да, конечно, не беспокойтесь. Водопроводная вода не влияет на профиль виски, просто в нем будут выявлены дополнительные компоненты.

— А то, что виски разбавлено, имеет значение?

— Нет, — ответил я. — Анализ с использованием газовой хроматографии выявляет лишь наличие веществ, а не их количество.

Похоже, он был удовлетворен услышанным.

— Так, на следующем светофоре сверните направо… А может ли эта самая газовая хроматография определить, откуда взята водопроводная вода?

— Не знаю.

— Удивительно!

— Что удивительно?

— Что есть, оказывается, на свете вещи, которых вы не знаете.

— Есть… К примеру, понятия не имею о династиях китайских императоров, о том, как сказать «спасибо, нет» на пятнадцати языках, о том, как проехать на эту самую фабрику. — И еще больше всего на свете мне хотелось бы развернуться и уехать домой, подумал я. Чем ближе мы подбирались к логову Нейлора, тем больше я нервничал… Я думал об отце, храбрейшем из храбрых, отчаянно бросавшемся в бой, увлекавшем своим примером солдат… Господи, ну почему я не пошел в него, почему не унаследовал отчаянной смелости, почему вместо этого во рту у меня пересохло и дыхание участилось?.. А ведь мы еще даже не углубились в дебри этого самого Илинга.

— Здесь налево, — сказал Джерард. — А потом третий поворот направо… Вот она… наша улица.

Он был абсолютно спокоен, ни малейшего волнения ни в голосе, ни на лице. Я, стараясь взять с него пример, немного ослабил пальцы, так и впившиеся в руль, но и это не помогло успокоиться.

Бесполезно. Даже зубы мои были плотно стиснуты, а сердце так и подпрыгивало в груди. Наконец мы свернули налево и медленно поехали вдоль по улице.

— Вот она, — небрежно бросил Джерард. — Видите?

Я взглянул в указанном направлении и увидел высокую кирпичную стену со столь же высокими запертыми воротами. На воротах поблекшие белые буквы складывались в надпись: «Стюарт Нейлор боттлинг», ниже висел замок размером с чайное блюдце.

Да сюда ни за что не пробраться, подумал я. Слава тебе, Господи…

— А в конце улицы сверните налево, — сказал Джерард. — Где-нибудь там и запаркуемся.

Это был один из тех районов, где предприятия легкой промышленности возводились среди жилых кварталов, образуя как бы единое целое. Мы проехали мимо домиков с кружевными занавесками на окнах, маленькими садиками у входа. И запаркова-лись у обочины в ряду других машин, принадлежавших местным обитателям. Небось уже едят себе свои ростбифы, мрачно подумал я. Йоркширские пудинги, соус… Было уже время ленча, живот у меня подвело, а в желудке точно бабочки порхали, целая стайка, как в бразильском тропическом лесу.