Торговец зонтиками

София забыла о манускрипте и даже не намекала мне на его существование.

Пока, по крайней мере.

60

Я был влюблен как сумасшедший и не променял бы мою душеньку ни на какие сокровища мира. Время, проведенное с Софией в Пресбурге, было самым счастливым временем моей жизни.

Однако мне в конце концов надоело мотаться из Вены в Пресбург, ибо, несмотря на красоту дунайских берегов и удобство моего фиакра, путешествия эти заставляли меня подолгу страдать от одиночества и тоски.

– Поедем со мной в Вену, – предложил я как-то. – Будешь жить в столице, и мы сможем видеться каждый день…

– Но ведь ради этого мне придется оставить должность при дворе эрцгерцогини…

– А ты предпочитаешь общество эрцгерцогини моему? – с улыбкой поддразнил я подругу.

– Отлично знаешь, что нет! Но Изабелла единственная, кто обеспечивает мне возможность общаться со знатью, мой единственный шанс хоть когда-нибудь улучшить свое положение. Если я уйду от эрцгерцогини, передо мной закроются двери всех достойных семей империи.

– Господи, да на что ты надеешься, прилипнув к этим самым «достойным семьям»?

София отвела взгляд и промолчала.

– Так, – обиделся я. – А я-то полагал, у нас нет друг от друга секретов!

Возлюбленная долго и печально смотрела на меня, не произнося ни слова, казалось, она опасается услышать еще что-нибудь неприятное.

– Почему ты не отвечаешь? – не унимался я.

– Боюсь сделать тебе больно, – прошептала она.

– Не бойся! Я сильнее, чем кажется.

София выдержала еще одну долгую паузу, прежде чем тихо признаться:

– Мне хотелось бы стать эрцгерцогиней.

Я выслушал ответ, но не сразу уловил, о чем идет речь. Ну да, конечно, она метит выше некуда, но какая пресбургская девушка не мечтает стать эрцгерцогиней?

Но вдруг я осознал: единственная для Софии возможность достичь цели – это выйти замуж за эрцгерцога, а я-то ведь никакой не эрцгерцог! Когда я понял, что в затаенных своих грезах она стремится не ко мне, сердце мое болезненно сжалось.

– Как же ты рассчитываешь подняться по всем ступенькам иерархической лестницы?

– Понятия не имею, но точно знаю: если брошу Изабеллу, мои надежды пойдут прахом.

В этот момент меня осенило: даже не намекнув на манускрипт, моя возлюбленная имеет в виду именно его. София нисколько не сомневалась в том, что достаточно моего там росчерка пера – и я эрцгерцог, а если говорить о ней самой, то несколько строчек в книге способны обеспечить ей уверенный подъем по ступенькам лестницы дворянских титулов вплоть до самого желанного – эрцгерцогини. Однако у меня не было ни малейшего желания становиться эрцгерцогом, тем более что, получив титул, я должен был бы жениться на Софии, а я, повторяю, всеми силами старался этого избежать. Чем сильнее я ее любил, тем невыносимее становилось для меня предвидение того, как подруга мало-помалу угасает у меня на глазах.

Ну и из всего этого можно было сделать единственный вывод: для того чтобы достичь вожделенной цели, Софии следовало выйти за эрцгерцога, и эрцгерцогом этим следовало быть не мне.

Некоторое время я молча смотрел на возлюбленную, а София, терзаясь мыслью о том, что ее мечта, которой она только что со мной поделилась, может положить конец нашим отношениям, даже глаз не решалась поднять. Я понимал, что она сотни раз подавляла в себе желание попросить о записи в книге, зная, как мне было бы трудно, сделав любимую эрцгерцогиней, порвать с ней, каким это было бы для меня жестоким испытанием.

– Прости-прости, – сказала она наконец, – но речь о мечте, которую я лелею с детства, с тех пор, как была совсем малышкой. Я засунула ее в дальний ящик и заперла на ключ, забыла и думать об этом, особенно когда семья моя разорилась, но стоило увидеть, на что способна твоя книга, пламя вспыхнуло с новой силой, даже и представить нельзя было, чтобы с такой… И постепенно, несмотря на то что я всего лишь одна из придворных дам, мне стало казаться, что все еще возможно! – София замолчала, я видел, что она расстроена произошедшим. – Ах, как я сожалею! – вдруг воскликнула она. – Забудь все, что я тебе наговорила, и просто пообещай, что мы всегда будем счастливы!

– Будем. – Думаю, в тоне моем слышалась неуверенность.

М-да, угодил-таки я в ловушку.

61

Под грузом чувства вины София стала немногословной, но куда более внимательной и ласковой, полагая, видимо, что так легче будет забыть наш разговор. Однако ее нежность лишь ненадолго помогала мне отвлечься от глухой боли в сердце, которая постепенно разрасталась и разрасталась.

Только разве я позволил бы себе запереть Софию в клетке? Конечно же, нет. Потому я, втайне от подруги, решил предпринять все возможное, чтобы сделать ее эрцгерцогиней. Ну а как иначе? Держать Софию при себе означало бы убить самую дорогую ее душе надежду, а я бы после этого все равно ее оставил ради другой, не желая видеть разрушительной работы времени.

Задача осложнялась тем, что традиции австро-венгерской аристократии были абсолютно непреклонны, и, в соответствии с ними, Софию от столь желанного моей подруге титула отделяла глубокая социальная пропасть.