Торговка счастьем

Вадик все убрал, вымыл, тщательно протер обеденный стол. Выключил в кухне свет и тоже сел спиной к Жанне, за свой компьютер. Но почти не видел, что просматривал. Потому что он тоже обижался.

Она не права! Он тоже неплохо работает! У него пускай нет такой хватки, как у Алексеева, и версию придумать в пару минут он не может. И мыслить, как преступник, тоже. Зато его природная аккуратность часто играет ему на руку. И сегодня помогла, когда он рассмотрел за ограждением несколько использованных бумажных носовых платков. Не поленился, перелез через ограду. Собрал все платки в специальную упаковку. И там же вдруг обнаружил три одинаковых окурка. Прямо среди платков.

– Могла она их туда кинуть. Может, плакала, к примеру. Или насморк у нее приключился, потому что замерзла, – принялся рассуждать сегодня Алексеев, когда он ему показал две упаковки будто бы с вещдоками. – Окурки могут принадлежать тому, кто за ней приехал. Потому что Дворова не курит, насколько мне известно. А мог…

– Что? – вытянул в тот момент Вадик шею.

– А мог просто кто-то там остановиться и вытряхнуть пепельницу за забор. Но все равно ты молодец. Будем смотреть. Может, что и вытянем. Но особо не надейся. Даже если это ее платки, прошла неделя. И следов на окурках эксперты наверняка не найдут. Хоть и дождей не было, но утренняя изморось, сам понимаешь. Ты мне лучше машинку найди, что ее забирала, Вадик.

Легко сказать! У него просто в глазах зарябило, когда он начал просматривать записи с камер. Машин оказалось так много! Куда же они все подевались, когда он мерз на том крохотном пятачке, где высадил его водитель автобуса? Ну, пять, от силы десять машин проехало. И ни одна не захотела остановиться. А тут просто какое-то автомобильное нашествие!

Конечно, среди автомобильного потока не оказалось машины таксиста, который подвозил Настю на автостанцию. Хотя в глубине души они все на это надеялись. Но его машина не проезжала ни в одну, ни в другую сторону неделю назад.

Вадим просматривал, отматывал, увеличивал изображение, переписывал номерные знаки, делал запросы относительно владельцев. И не через три дня, отпущенных ему Алексеевым, а через пять, у него появился кое-какой результат.

– Докладывай, – неодобрительно покосился на тонюсенькую папку в его руках Алексеев. – Нашел что-то?

– Кое-что есть, товарищ капитан. – Вадик разложил перед ним бумаги вперемешку с фотографиями. Ткнул в одну пальцем. – Из всех машин вот эта больше всего привлекла мое внимание.

– И чем же?

Алексеев вертел в руках сразу два снимка. На одном машина была в увеличенном виде. Отлично просматривался номер. Иногородний. На передних сиденьях угадывались силуэты водителя и пассажира. Угадать, кто есть кто, было невозможно.

– И чем же эта машина привлекла твое внимание? – повторил капитан, раздраженно пялясь на автомобильные номера, а потом переводя взгляд на безукоризненно сидевший на лейтенанте пиджак.

– Прежде всего, номерами, – признался Вадик. – Это номера того региона, откуда родом Дворова, товарищ капитан.

– Та-аак, ага… – Алексеев снова вцепился в снимки. – Дальше!

– Я пробил номера и по ним хозяина. Он из того же города, откуда и она. Но…

– Но?

– Но, когда я позвонил в ее город, мне сказали, что два месяца назад Сомов Иван Ильич скончался.

– Та-аак, а машина в угоне?

– Никак нет, товарищ капитан. На машине ездит его племянник Сомов Александр Сергеевич, сорока лет от роду, безработный, холостой.

– И где теперь этот племянник? И почему он продолжает ездить на машине, которая ему не принадлежит и на которую могут претендовать…

– Не могут. Извините, – перебил его Вадик и покраснел от собственной наглости. – Не могут претендовать на наследство. Он единственный наследник. Правда, по разговорам, наследовать там особо нечего. Сомов был беден как церковная мышь, да еще и долгов после себя оставил кучу. А ездит племянник потому, что страховка еще не закончилась.

– А куда подевался тот племянник? К нам переехал, следом за землячкой, получается?

– Никто не знает, товарищ капитан. Но судя по тому, что машина в нашем городе, вполне возможно, что и племянник Сомова тоже здесь. И, возможно, именно он забирал Дворову с остановки. Вот здесь, видите, на следующих фотографиях, эта же машина едет обратно через четыре часа, – тыкал пальцем в бумаги Вадик.

Он был жутко доволен собой, хотя Алексеев и не похвалил его пока. Да, он провозился вместо трех – пять дней. Но у него были на то объективные причины! Он занимался проверкой других транспортных средств на предмет причастности. И почти все проверил. Никакого результата! Никто не подвозил Дворову. И на сейчас у него остались пять непроверенных машин, включая автомобиль покойного Ивана Ильича Сомова. То есть он знал об этой машине почти все, включая выписанные штрафы за нарушения. Но пока не беседовал с племянником.

– Почему? – насупился Алексеев.

– Не могут найти, товарищ капитан. Машина как сквозь землю провалилась. Нет ее на улицах города. Не появлялась. И в нашем городе он нигде не зарегистрирован. И в гостиницах его нет нигде.