Торговцы смертью: online version

На бульваре Ламбермон Джеймс Дюиссон вышел, пересел в такси и отправился в отель. Он выбрал один из самых престижных и достаточно комфортабельный по любым стандартам "Амиго", располагающийся на улице Амиго, или, что ближе к русскому, улице Дружбы. В прошлом году этот отель признали лучшим в мире. Так что выбор мистера Дюиссона был отнюдь не случайным. Когда-то это здание в самом центре Брюсселя было построено и служило местом обиталища довольно богатой купеческой семьи. Богатой по любым, даже сегодняшним меркам: достаточно было упомянуть, что в те времена по местным традициям, семья не имела возможности выводить на центральную улицу больше трех окон. Но кто помешал строителям сделать между окнами огромные промежутки? В годы испанского владычества то ли дела у купеческой семьи пошли не так хорошо, то ли они предпочли не ссорится со строгими иноземными хозяевами, но факт остается фактом: отель выкупили испанские власти для того, чтобы в этом помещении сделать… тюрьму. А что тут такого? Здание в центре города. И Большая площадь, на которой так удобно проводить казни, тоже под боком. Так что поселились в этом здании пыточных дел мастера, дознаватели, тюремщики и их подопечные. Вот только своеобразный брюссельский юмор сыграл с испанцами злую шутку. Во времена их владычества загреметь в тюрьму было проще простого. Наверное, поэтому, брюссельцы называли тюрьму "другом". Не долго думая испанские власти решили, что так называется дом, который они купили и просто перевели его название. Так тюрьма стала называться испанским другом, или "Амиго". В двадцатом веке тюрьмы в центре столицы как-то стали выходить из моды. А тут еще подвернулась Международная выставка. К ее проведению здание "Амиго" реконструировали как отель. Наверное, можно вспоминать о многих известных людях, которые останавливались в то время в отеле, если бы… Если бы в ней не останавливался такой человек, как Шакал. Этот международный террорист долгое время считался террористом номер один во всем мире. И если бы не нападение на Америку одиннадцатого сентября и зловещая фигура Усамы Бен Ладана, быть отелю "Амиго" пристанищем террориста номер один! В конце-концов, не про каждого террориста снимают кучу художественных фильмов и несколько десятков документальных. И не каждого еще при жизни играет сам Брюс Виллис. И не каждого с таким восторгом и упоением пристреливает сам Ричард Гир. Хотя, конечно же, американская история Шакала ничего общего с правдой не имела. Прямо-таки всем на свете международным террористам надо пристрелить американского президента или первую леди. Пока президентов в Америке и свои неплохо отстреливают, а про покушения на первую леди – так это ж террористу сраму поиметь, не оботрешься потом. Да и жив Шакал. Как арестовали его в доброй старой матушке-Европе, так и отбывает свое пожизненное. И книжки про себя читает, и фильмы смотрит, говорят, даже письмо Брюсу благодарственное написал. А что, почему бы и не написать? Времени у него, слава Богу, в избытке. А вот в самом начале третьего тысячелетия отель "Амиго" перешел в империю сэра Рокко Форте. Сэр Большой Рокко[1] купил почти десяток лучших отелей во всем мире – от Санкт-Петербурга по Дубаи, а отель "Амиго" как был, так и остается одной из самых дорогих жемчужин в его деловой коллекции. И по интерьерам, и по качеству обслуживания.

Этот отель имел два главных преимущества: он согласился выделить мистеру Дюиссону рабочее помещение: конференц-зал и бизнес-центр, со всеми необходимыми средствами связи, а его владельцы пообещали обеспечить круглосуточную охрану рабочей зоны, в которой предполагалось на какое-то время расположиться группе Сергеева.

А Сергей повез Николь прямиком домой, чтобы она смогла привести себя в порядок (как он наивно предполагал). У Николь же были совершенно иные планы по поводу возвращения домой. Как только они оказались в квартире, Николь впилась в губы Сергея и томно заявила, что у них есть целых два часа да еще и с половиной. Серж принял это как вызов. И правильно сделал. Каждый день с Николь это был день своеобразной дуэли. Николь была классическая стерва, но стерва прирученная настоящим мужчиной, а это делало их союз таким сложным и, в тоже время, таким непредсказуемо интересным.