Торговцы впечатлениями

– Мельна – очень маленькая планета. Она практически не отличается от Земли по климату, флоре и фауне. Имеет лишь один континент. Никаких стран и государственных границ. Одно государство, имеющее похожее устройство с развитыми европейскими странами. Единственный источник дохода – космический туризм. Здесь можно встретить представителей практически всех цивилизаций, даже землян, правда, их ничтожно мало. Да-да, землян, не удивляйся! Некоторые из ваших сопланетников знают чуть больше, чем говорят, и частенько навещают космос! На Мельну приезжают только отдыхать. Здесь нет предприятий, армии, даже научно-исследовательские учреждения отсутствуют. Только сфера услуг и развлечений. Полиция, правда, есть, чтобы порядок обеспечивать. Но полиция везде есть, куда уж от неё денешься?! Но она здесь совсем незаметная, чтоб не мешала расслабляться. Словом, эта планета уникальна. Кстати, Земля тоже могла бы сойти для отдыха вселян, но пока уровень развития земной цивилизации не позволяет пойти с вами на открытый контакт, да и загадили вы свою планету изрядно. Ну ладно, остальное узнаешь сам! Тебе в сознание вложена необходимая база для общения на распространенном в Космосе языке Тоэ, так что не пропадёшь! Обслуживающий персонал большинства отелей владеет английским, так как он по удивительному стечению обстоятельств похож на родной язык коренного населения Мельны. Жить ты будешь в отеле в горах. Называется Скваер. Построен в английском стиле. В нём отдыхают вселяне, предпочитающие уединение и уход от суеты. Несмотря на то, что с Землёй нет обширных официальных контактов, она достаточно хорошо изучена, и подобные отели пользуются популярностью у близких с землянами форм организации разумной материи.

Вскоре они опустились на площадку, где стояло множество летательных аппаратов разнообразных форм и размеров. Антон выбрался из транспорта, и Линкер, не мешкая, поднялся в воздух. Дождев остановил пролетавшее рядом блюдце и назвал роботу-водителю отель.

Скваер оказался небольшим замком. Именно так Антон представлял себе Баскервиль-холл у Конан-Дойла. Антона Дождева, а теперь Джима Смита, встретил дворецкий с седыми пышными бакенбардами. «Только приведений не хватает!», – подумал Джим Смит. Не заставив его ждать, откуда-то вылетело маленькое симпатичное привидение, и вежливо поздоровалось. Затем оно извинилось, что иногда ночью будет его пугать, и стремительно улетело. Дворецкий представился Диккенсом, а про привидение сказал, что его зовут Ми-Ми. Диккенс предложил мистеру Смиту проследовать в апартаменты.

Комната, которую забронировал ему Линкер, оказалась небольшой и очень уютной. Огромная высокая кровать под балдахином, камин, мебель тёмного дерева, картины на стенах и тяжёлые шторы с бахромой. Антон, конечно, не знал, что такое настоящий английский стиль, но, подготовленный в центре Доктора Ву, Джим Смит, неплохо в этом разбирался и остался доволен. Дворецкий сообщил, что ужин будет в половине девятого в гостиной, о чём мистера Смита известит гонг. А если господину что-либо понадобится, то он может позвонить колокольчиком.

Джим растянулся на кровати, налил вина и получал истинное наслаждение, забыв и Доктора Ву, и многоликого Линкера. Сомнения и страхи, иногда возникавшие с самого начала предприятия, сейчас исчезли. Впервые за многие годы он был благодарен судьбе, а не просто заставлял себя преодолевать её превратности. Подумать только, за отдых, о котором он не смел раньше даже мечтать, Антон-Смит получит ещё и целое состояние! Смит осмотрел комнату и обнаружил стеллаж с книгами в дорогих переплетах. Найти выключатель, чтобы зажечь свет он не смог, и вызвал дворецкого. Диккенс объяснил, что по правилам отеля весь уклад здешней жизни почти полностью соответствует Англии начала девятнадцатого века. Именно в этом постояльцы находят особый шарм, именно это привлекает их и является фирменным знаком отеля, принесшего ему известность во многих уголках Вселенной. Поэтому электричество в повседневной жизни Скваера отсутствует. Даже пищу здесь готовят на огне. С этими словами он зажёг свечи и удалился. Смит подумал, что полностью без света и других удобств двадцатого века он не жил даже на своей многострадальной Родине.