Торговый центр

Можно подумать, сам напросился: у пятачка, где сидел Джефф, тихо остановилась полицейская машина. На этот раз люди смотрели на него и действительно его видели.

– Как мы сегодня поживаем?

Джефф просчитал варианты. Он мог ответить копу, как если бы тот действительно разговаривал с ним (а не со своим предвзятым представлением о Джеффе), или же мог прикинуться шлангом.

– Отвечать будем?

Джефф опять промолчал, и второй коп неохотно хлопнул дверью и выбрался с пассажирского места. Медленно обошел машину сзади и, держа руку на рукоятке, остановился перед Джеффом. Усики у парня были светлые, а не темные. Он начал неспешно и спокойно:

– Ну, и как мы тут?

– Нормально.

– Как тебя зовут?

– Почему вы за пистолет держитесь? Собираетесь меня пристрелить?

Коп убрал руку, потом расслабился.

– Не сегодня. Наркотики употреблял?

– Нет, я ничего не употреблял.

– Машину ловишь?

– Я доехал сюда автостопом.

– И что тут происходит?

– Я не обязан вам это объяснять. Я тут сижу.

– Ага. Сколько тебе? Восемнадцать? Девятнадцать?

Джефф ничего не ответил. Коп со светлыми усиками присел на корточки, так, чтобы смотреть Джеффу прямо в глаза. Он приблизил лицо, улыбка выглядела синтетической, как и материал, из которого сделана его рубашка. Глаза у него были светло-зеленые.

– Ты не обязан со мной говорить. Тут ты прав. С другой стороны, у меня есть работа, и я должен ее выполнять. Я не думаю, что ты уж очень хочешь нарваться на неприятности, однако именно этим ты сейчас и занимаешься. Что, если кто-нибудь заглядится на тебя из проезжающей машины и попадет из-за этого в аварию? Тебе это понравится? Что, если кто-нибудь врежется кому-то в задницу? Или, прости господи, пострадает ребенок? Может быть, его даже придется везти в больницу?

– Быть такого не может.

– Я видел множество вещей, быть которых не может.

– Я мог бы сидеть здесь тысячу лет и никому не причинил бы вреда.

Холодные зеленые глаза стали еще холодней:

– Это частная собственность, сынок. Если у тебя здесь нет никаких дел, ты должен уйти.

– Это не частная собственность.

– Частная. Она принадлежит торговому центру. Все здесь вокруг принадлежит торговому центру. И шоссе. Слушай, мне тоже все это не нравится.

– Если вам это не нравится, зачем вы все это защищаете?

– Хватит, парень. Не еби мозги. Ты же не хочешь, чтобы тебя замели, верно? Слушай сюда: я тебя подброшу к «Сирзу».

Коп употреблял модные словечки. В наше время все такие крутые. Джефф почувствовал, что система подминает его с недетской силой.

– Ну и?

– Чего? – Джефф потянул за одну из своих косичек. Почесал нос.

Коп обернулся, взглянул на своего напарника.

– Ты хочешь, чтобы мы подкинули тебя к торговому центру?

– Я пошел. Уже иду, – сказал Джефф, медленно поднимаясь.

– Спасибо.

– Грустно это. – Гладкое лицо Джеффа потемнело.

– Что грустно?

– Что вот такие, как вы, с мозгами, промытыми корпоративным мышлением, унижают других – унижая при этом самих себя. И грустно, что человек не может просто сидеть, где хочет.

– Имеешь полное право, парень. Только не здесь. Извини.

Коп сел в машину, неслышно перекинулся парой слов с напарником, хохотнул. Они медленно отъехали.

Джефф не сделал ни шагу. Он наблюдал за копами, а те наблюдали за ним в зеркальце, пока стояли на светофоре. За эти две секунды в мозгу Джеффа промелькнула куча мыслей. О людях, животных, сознании, бессознательном, о фашизме, о революции, о неизбежном разочаровании, если в момент инсайта вокруг тебя – сплошь узколобые дебилы. Когда зажегся зеленый и машины тронулись, полицейские все еще стояли и ждали. Только тогда Джефф сделал первый шаг.

Он прошел вниз по насыпи, пробрался сквозь металлическое море сияющих «Тойот Камри», «Шевроле Малибу» и «Фордов Бронко». Пересек черную равнину асфальта: под переработанной резиной его подошв хрустели осколки стекла и гравий. Мошки беспорядочно кружили над ним в лучах искусственного света. Жара прилипла к безветренной плоскости, не в силах подняться в темнеющую высь. Нескончаемый гул машин вился за плечом Джеффа – насекомые побольше возвращались в свои ульи. Медленно опускалась тьма, но в каком-то смысле все становилось ярче.

Джефф не пошел в те двери, где палатки стерегли вход в торговый центр. Там должны быть его кореша – сдирают с соломинок бумажные чехольчики, опрокидывают вощеные стаканчики, с хрустом грызут лед своими вялыми челюстями. Болтают хрен знает о чем, флиртуют, издеваются друг над другом, ведут себя вызывающе – всячески нарываются, чтобы охрана погнала их прочь. Торговому центру не нужна праздность, и они там не нужны.