Тормоза для блудного мужа

– Вы останавливали меня, не позволяли идти за выигрышем, я вас не послушалась и оказалась права. Комнаты не ваши, а мои! Я приобрела билет на свои заработанные деньги, выиграла квартиру и вольна поступать с ней, как считаю нужным.

Орловы притихли, а Вера продолжала:

– Не хочу жить в нищете и считать копейки. У меня появился шанс, и я непременно оседлаю удачу.

– Смотри, не свались с бешеной лошади, – язвительно прокомментировала Алена ее заявление.

Вера окинула ее взглядом.

– Нет. Я крепко держусь за гриву. Ты хочешь иметь свою квартиру?

– Ну да, – кивнула Алена, – уютную однушку.

– Скоро я смогу подарить тебе двушку в любом районе, – пообещала Вера.

Ответом послужил смех, развеселились все, даже общая любимица, кошка Клепа, начала громко мяукать.

Зря, однако, домашние потешались над Верой. Через пять лет Орлова опутала Россию сетью булочных-кондитерских-кафе, быстро выжила с рынка конкурентов и получила от журналистов прозвище «Королева эклеров». Трубочки из заварного теста стали фирменным изделием объединения «Орел»[6], их выпускали более сорока видов, впрочем, остальная выпечка тоже была хороша.

Теперь у семьи Орловых огромная квартира, которую Вера купила в самом престижном районе Москвы. Естественно, у всех есть машины, дорогая одежда и прочие радости. Наталья Петровна ведет домашнее хозяйство, Костя пишет докторскую диссертацию и по-прежнему сидит в своем НИИ. Правда, приезжает он туда нынче не на метро, а на «Порше», а вместо походов с палаткой на горбу предпочитает на собственной яхте колесить вдоль побережья Испании, где Орловы владеют просторным коттеджем. Катя и Миша живут за границей. Девочка училась в Англии, мальчик в Америке, там они нашли работу, получили вид на жительство и не желают возвращаться в Россию.

Вместе с Верой никто не работает, но она и не хочет привлекать домашних к бизнесу, ей комфортнее руководить фирмой одной.

Вера – пример того, чего может добиться трудолюбивый, честный человек, если упорно идет к своей цели, не обращая внимания на синяки, шишки и подножки судьбы. Орлова всегда вела белую бухгалтерию, налоги платила сполна, заботилась о своих служащих, честно боролась с конкурентами и в конце концов завоевала всеобщее уважение. Правда, отдыхать в Испании, кататься на яхте, гулять по садику, который примыкает к коттеджу, вдыхать аромат цветущих роз и пионов было некогда Вере. Она моталась по всей стране, открывала то тут, то там новые точки, одной из первых начала доставлять заказы на дом, печь торты по индивидуальному дизайну. Очень часто Орлова уезжала из дома в понедельник в шесть утра, а возвращалась в четверг, в районе полуночи. В пятницу на рассвете снова улетала. Вера отлично понимала: хозяйский глаз ничто не заменит, и не доверяла никому, кроме себя.

Пять лет назад, весной, Орлова забежала в свое любимое кафе, с него, собственно, и началась империя Королевы эклеров, прошла в кабинет, попросила принести ей чаю и более не беспокоить. С обеда до позднего вечера она не выглядывала из рабочей комнаты. Закрыв в двадцать три часа заведение, управляющий Иван не решился ее беспокоить. Но в конце концов он осторожно поскребся в дверь и сказал:

– Вера, я ухожу. Вы остаетесь?

Ответа не последовало. Подчиненный решил нарушить покой хозяйки, распахнул дверь и обомлел. Орлова лежала на полу. Перепуганному Ивану показалось, что она не дышит.

«Скорая помощь» доставила Веру в клинику. Врачи поняли, что она находится в тяжелом состоянии. Через некоторое время было произнесено слово «кома», и Веру подключили к аппаратам.

Из-за чего молодая, активная женщина очутилась в бессознательном состоянии, не знал никто. В анализах Орловой не нашли ни яда, ни наркотиков, ни лекарств. За несколько часов до отключки Королева эклеров была весела, шутила с Иваном и не жаловалась ни на какие недомогания. На рабочем месте в тот день она пила только чай, самый обычный, цейлонский, без экзотических добавок из трав или сушеных фруктов, не ела морских гадов или других блюд, способных вызвать резкую аллергическую реакцию.

Насмерть перепуганный Иван сохранил чашку с остатками чая из кабинета хозяйки. Управляющий очень боялся, что его обвинят в случившемся, и сам передал посуду Косте со словами:

– Непременно сделайте анализ остатков чая.

Проверили. Ничего. Чай как чай.

Через год после того, как Вера оказалась в бессознательном состоянии, ее лечащий врач Эдуард Михайлович стал делать Косте осторожные намеки.

– Из комы выходят единицы, – говорил он, – вы зря тратите большие деньги. Вера никогда не очнется.

– Но ведь кое-кто выздоравливает, – парировал супруг.