Торнадо по имени Холли

Почему вдруг его нужно спасать? Эрик красивый, богатый... Если вас привлекает застегнутый на все пуговицы чопорный тип, думающий лишь о своей работе, то и флаг вам в руки — полный вперед! Но лично она, старается таких избегать.

— Попроси кого-нибудь другого. Почему я?

— Потому что ты не ищешь богатого мужа.

— Аминь. — Стать на время его девушкой было бы не так уж трудно. Но Холли этого не хотела. Даже если бы она могла позволить себе купить холостяка, то не пошла бы на это с братом лучшей подруги. Зачем рисковать дружбой?

— Я не могу этого сделать, Эрик. Я выберу того парня, которого мне велела выбрать Джулиана. А ты, я уверена, осчастливишь какую-нибудь леди.

Он обхватил ладонью ее голое плечо. Соски, будь они прокляты, тут же напряглись. Тонкий шелк явно не мог их замаскировать. Смутившись, она скрестила руки на груди. Определенно, она слишком давно не занималась сексом, если простое прикосновение так ее волнует.

— Холли, пожалуйста. Я сделаю для тебя все, о чем ты ни попросишь. Только спаси меня от этого нелепого спектакля, который затеяла моя мать.

Ах, вот оно что, теперь понятно! Несколько месяцев назад Эрика бросила невеста. Событие наделало немало шума. Светская пустоголовая девица бросила его у самого алтаря, прокричав в присутствии собравшихся гостей несколько грязных обвинений в его адрес. Гордости Эрика был нанесен жестокий удар. По всей видимости, он до сих пор переживал свой позор, хотя и не показывал вида.

— А что скажет твоя мать, если ты закончишь вечер со мной?

— Мать включила меня в список холостяков без моего ведома, поэтому ее мнение не имеет значения. Пожалуйста, выручи!

Холли растерялась: с одной стороны, ей хотелось помочь попавшему в трудное положение парню, а с другой — она по-прежнему мечтала поскорее удрать отсюда.

— Твоя сестра обидится и перестанет со мной разговаривать. Я обещала ей поторговаться за Франко, пожарного.

— Я видел Франко за кулисами. Он меньше тебя ростом, и у него ума хватает только на рок-музыку. Он заморит тебя бессмысленной болтовней и пошлыми шуточками.

— Я вовсе не собираюсь быть девушкой Франко.

Эрик удивленно вскинул брови и окинул ее внимательным взглядом.

— А для чего ты его тогда покупаешь? Для племенной службы?

Щеки Холли запылали огнем — проклятье ее рыжей природы. Она не на шутку рассердилась.

— Думаешь, я вынуждена покупать себе мужчину, чтобы уложить его в постель? Может быть, я и не так элегантна, как те длинноногие модели, с которыми ты встречаешься, но с сексом у меня все в полном ажуре.

— Я ничего такого не говорил. — Эрик попятился, помрачнев.

Холли попыталась взять себя в руки.

— К твоему сведению, Андре, Джулиана и я просто хотели поддержать благотворительную деятельность. Твоя мать, — она ткнула пальцем ему в грудь, — организовавшая все это мероприятие, попросила нас поучаствовать в нем. Все полученные на сегодняшнем аукционе деньги пойдут в опекунский фонд. Но мы сразу договорились о максимальной сумме, которую будем называть. Так что, скорее всего, какая-нибудь одинокая девица перекупит его у меня, после чего я со спокойной душой и чувством выполненного долга отправлюсь домой. Никаких холостяков! И никаких нежелательных свиданий.

— А если за него больше не дадут?

Ну что ж, тогда она останется с парнем, у которого мышц больше, чем мозгов. И без денег, что еще ужаснее!

— Дадут. Обязательно дадут. В прошлом году фотографию Франко поместили в календарь вместе с другими героями предыдущего аукциона. Причем именно она попала на обложку. Держу пари, что у большинства собравшихся здесь женщин имеется дома экземпляр того календаря. В нем дается такое впечатляющее описание его бесчисленных достоинств, что наверняка многим захочется узнать, соответствует ли оно реальности.

Когда Франко поднялся на сцену, толпа одобрительно загудела.

— Слышишь, как они его приветствуют? Он им явно понравился. И пусть забирают! Уступлю без всякого сожаления.

Время тянулось медленно. И так же росли ставки. Они даже не дошли до той максимальной суммы, которую собиралась назвать Холли.

— Такова уж моя планида, — пробормотала она и покосилась на Эрика.

У себя в студии ей почти всегда приходилось работать в одиночестве, и у нее выработалась привычка разговаривать с собой вслух. Дурацкая привычка, что и говорить! Ее нужно выкорчевать до того, как за ней приедет рыцарь на белой машине и увезет ее в волшебный замок. Или в психушку.

Несмотря на все попытки аукциониста поднять цену, публика оставалась равнодушной. Холли мысленно проклинала себя. Покорность судьбе дорого ей обойдется! А все потому, что выпитая текила и уязвленная гордость не позволили признаться подругам, что деньги, которые все трое пообещали отдать в опекунский фонд, необходимы ей на жизнь.

— Тебе, точно так же, как и мне, не хочется здесь находиться, — не поворачивая головы, проговорил Эрик.

— Ты прав. Моя жизнь почти совершенна. Зачем мне нужен мужчина, который перевернет все вверх дном? — Тем более, что один уже был. Хватит с меня экспериментов!