Торнадо (СИ)

Часть

Я сидел за столом в издательстве журнала и с тоской смотрел в окно. Утро только-только наступило, но уже было тепло и ярко светило солнце. Передо мной на столе высилась куча бумаг. Мне предстояло все это читать, не выпуская из виду ни одной строчки. Трудился я редактором. Писать самому мне не доверяли. Руководство отмахивалось, мол, молодой еще, всего 20.

В кабинет заглянула Лу.

— Том, ты все еще не принялся за чтение? – укоризненно посмотрела на меня и села на край стола.

— Думаешь, в такой день хочется работать? – я мечтательно посмотрел в окно. – Все отдыхают, у всех отпуск, один я тружусь как пчела с ужаленной задницей.

— В издательстве только пять человек в отпуск ушло.

— На их месте я бы свалил из этого чертового города куда подальше…

Я не успел продолжить. В помещение влетел Майкл Моррис, второй наш редактор-корректировщик. Майкл всегда вызывал у меня ухмылки. Он носил очки, прилизанные светлые волосы были полной противоположностью моим, торчащим во все стороны. Одевался он тоже специфично: белые рубашки, черные брюки. Тоже полная противоположность моему рэперскому стилю. В издательстве нас называли «самой колоритной парой» и тихо посмеивались.

— Вы слышали? Вчера опять кого-то убили, – поправляя очки, сказал Майкл, садясь за стол и отгораживаясь от нас с Лу кипой бумаг.

Я решил немного размяться, встал и вышел в коридор. Встав у окна, я задумался.

Вот уже три месяца город находился в страхе. После семи вечера улицы были пустынны. Транспорт почти не ездил, не считая общественный, но и на трамваях с троллейбусами никто особо не разъезжал по вечерам. Всему виной был маньяк-убийца, поселившийся в городе и убивший пропасть человек. Полиция сбилась с ног, ища его. Окрестили убийцу ласково и со вкусом – Торнадо. Почему именно Торнадо, мне толком никто не объяснил.

Я нервно теребил кончиком языка пирсинг в губе. Это меня успокаивало. На мое плечо легла чья-то рука.

— Да-да, Лу, я сейчас иду, – не отрываясь от окна, сказал я.

— Трюмпер, опять прохлаждаешься? – я повернулся. Это был герр Дуглас, директор журнала. Я вымученно улыбнулся.

— Я уже иду, просто мозги проветрить вышел.

— Ну-ну, мозги…. Зайди ко мне в кабинет после работы,– сказал Дуглас и, вразвалочку, ушел.

Я вернулся на свое рабочее место. Лу уже не было.

— А где…? – начал я.

— Ушла работать,– откликнулся Майкл, не отрываясь от чьей-то рукописи.

Я взял бумагу. Будущее беспросветно темнело и меркло. Еще и к Дугласу идти. Наверное, они узнали, кто разбил кексом окно в буфете. Сами виноваты, нечего такие каменно-твердые кексы продавать. Улыбнувшись, я принялся читать рукописи, изредка исправляя карандашом ошибки.

Когда я был маленький, мой отец пихал в меня классическую и научную литературу. Конечно, в 4 года понять Сократа для меня было сложновато. Зато в будущем по орфографии и пунктуации у меня никогда не было промахов. Я знал, как правильно писать. Просто знал, не прибегал ни к каким правилам.

Моих родителей убили два года назад, на уличной перестрелке. Я тогда еще учился издательскому делу в колледже. Похоронив родителей, я остался жить с теткой-экономкой в небольшом доме на краю Гамбурга. Других близких и родственников у меня не было. А, нет, была безумная прабабушка, но она скорее всего уже умерла.

Я взъерошил волосы на макушке, отложил рукописи и подпер щеку рукой. Майкл посмотрел на меня.

— Нет, Томас, эта профессия не для тебя, – он всегда называл меня «Томас». Не Том, не Томми, не «солнышко», как экономка Марта.

— Почему не для меня?

— Ты же и двух часов высидеть не можешь.

— У меня глаза болят, – я начал тереть кулаками глаза.

— Не три, занесешь инфекцию, – не упустил шанса поумничать Майкл.

Я закашлялся, вытащил из кармана ингалятор и сделал пару вдохов.

— Молчи лучше, иначе я тебя придушу, – прошипел я, убирая ингалятор. У меня была астма. Сколько я себя помню, она всегда проживала в моих легких. Но в этом были и свои плюсы. В школе я не подвергся курению и был один из всех одноклассников, который вел здоровый образ жизни. Относительно здоровый.

Майкл поцокал языком.

— Тебе бы уехать отсюда. На природу.

— Не дождешься, – я погрозил ему пальцем и спрятался за листом со статьей о наркомании.

На обеде я с Лу пошел в буфет. Фрау Пигги, буфетчица, была сегодня явно не в духе. Положив на тарелки пюре, она промокнула краем передника глаза.

— Что-то случилось? – спросил я, беря свою тарелку.

— Ох, ребятки, горе-то какое, – всхлипывая, говорила она.

— Расскажите подробней. Нам можно, мы не журналисты. Вот это чмо корректировщик, а я верстальщица, мы статей не пишем.

Я обиделся на чмо и дал ей подзатыльник.

— У моего брата был сын. И его сегодня рано утром убили, – начав рыдать, говорила фрау Пигги, утыкаясь лбом мне в плечо. Я почувствовал себя огромным псом, хозяйка которого вдруг завыла.

— Из-за чего его убили? – спросил я.

— Я не знаю. Он честно работал инкассатором, никогда не брал чужого, был просто святой мальчик.

— Из-за денег, – ударив кулаком по столешнице, сказала Лу.

— А деньги как раз и не тронули. Ни одного цента.

Я вздохнул.

— А кого подозревают?