Торнан-варвар и жезл Тиамат

Его предки были одеты почти так, как одевались анты в его время, вот только оружие у них было не стальное, а бронзовое, и он понял, что видит своих родичей, живших в те времена, когда железо еще не открыли.

Потом он увидел людей с оружием из камня и кости, что отступали куда-то по заледенелым просторам, сражались со снежными троллями и еще какими-то существами, для которых у Торнана не было названия. Каменные крепости незнакомых очертаний, тонкие стройные замки, в которых обитали люди, чем-то напоминавшие борандийцев, корабли под большими парусами с яркими вымпелами.

Потом все исчезло.

Он вновь сидел в горской избе, рядом с седой согбенной женщиной из странного народа.

— Что ты там видел? — осведомилась хозяйка.

— А разве, уважаемая, ты не...

— Зеркало показывает каждому свое, и только для него, — пояснила старица.

Торнан рассказал.

— Да, — пожала она плечами. — Хорошо не иметь дело с тайными силами. Тебе показали прошлое твоего племени. И твое, наверное. Ничего страшнее собственной смерти ты бы в нем не увидел в любом случае. А я... Я видела могучие народы, изгнанные великой бурей, скитающиеся в нищете и бедствиях, вымирающие, жалкие... Видела костры дикарей на площадях поверженных и опустевших городов. Видела зверей лесных, бродящих по зарастающим полям, и волков, глодающих кости на полях исполинских битв, после которых не осталось никого, кто бы захоронил павших... Ужасных тварей, каких нет в нынешнем мире, пожирающих людскую плоть... И не могу сказать, видела я прошлое или будущее... Знаешь, я решила, что вам надо помочь, — сообщила ведунья. — К сожалению, прежняя магия наших предков почти сгинула, да и оружие наше теперь не очень сильно превосходит то, что делают обычные люди. Тем более, — она одобрительно поглядела на ятаган Торнана, — твой клинок и так весьма хорош. Но мы поможем вам перебраться через Рихей.

— Вы дадите проводников? — спросил Торнан.

— Нет, мы проведем вас под горами... Далеко не все люди понимают, чему поклоняются, и вообще — зачем живут, — вдруг добавила она. — Я рада была увидеть тех, кто это знает... А сейчас, друг, соблаговоли лечь и поспать, оказав доверие моему дому.

Торнан и сам почуял, что его клонит в дрему — сытная еда подействовала, да и, видать, штучки с зеркалом отобрали у него изрядно сил.

— Да, благодарю тебя.

Он без лишних церемоний расположился на застланной волчьими шкурами лежанке и погрузился в сон.

— Спи, воин, — произнесла старуха. — И пусть тебе приснится хороший и светлый сон. Потому как явь, чувствую, будет к тебе не слишком благосклонной.

* * *

Спустя два дня Торнан, с довольной и вполне здоровой Мариссой и Чикко, горделиво восседающем на горском пони, в компании восьмерых горцев-всадников стояли у входа в пещеру.

— Вперед и шагом, — скомандовал старший из сопровождающих — все тот же встретивший их седоусый воин.

Торнан послушно тронул поводья, и кони, против ожидания, спокойно вошли под скальные своды.

Миновав полого уходивший вниз коридор, где без труда могли бы разъехаться два всадника на лучших боевых конях, они очутились в большой, уходящей в темноту пещере. Обостренными чувствами северянин ощущал бесконечную длину каменной кишки и тяжесть нависших над ними тысяч футов скалы.

На много миль вперед простиралась эта невероятная пещера. Они шли и шли, а пещера не кончалась, даже становилась все больше.

Прошли, кажется, долгие часы, хотя капитан слышал, что в пещерах время течет по-другому, нежели на поверхности. Неожиданно в темноте послышался звук, похожий на истерический хохот. Громкий, заливающийся, исходящий злорадством, отвращением и какой-то извращенной похотью.

Марисса ойкнула, и даже в свете факелов было видно, что она побледнела. Торнан почуял озноб. Кто знает, что за создание могло поселиться в этой пещере?

Но спутники-горцы, хотя и напряглись, не показывали особой тревоги, и они продолжили путь. Торнан и его спутники видели теперь в прыгающем красновато-рыжем свете огня черные стены пещеры и равнодушные физиономии цвергов. Отсветы выхватывали из темноты то чью-то бороду, то непроницаемо поблескивающие глаза, то вороненый доспех.

Торнан хотел было спросить насчет источника звука, но смолчал. Есть вещи, о которых лучше вслух не говорить...

Иногда они оказывались в больших залах, явно носивших следы рук человека, и свет факелов позволял увидеть уходящие в глубь скалы многочисленные проходы — тоже явно вырубленные чьей-то рукой. Куда они вели?

Наконец ход вывел в обширный круглый зал, где глазам путников предстали великолепные ворота. Они были выточены целиком из гигантских яшмовых плит, украшены резьбой и инкрустацией из нефрита и аметиста, а над створками сиял непонятный символ или иероглиф, выложенный редким и драгоценным пещерным жемчугом.

Торнан призадумался — отворить такие было бы под силу тройной запряжке могучих быков, но никак не неполному десятку людей.

— Теперь вам придется завязать глаза, — сообщил старший. — Простите, но эту тайну мы не можем открыть даже друзьям. Ибо под пыткой, бывает, ломаются даже самые храбрые и твердые.