Торнан-варвар и жезл Тиамат

Капитан не сразу понял, что это значит. А когда понял, не испугался и даже не пришел в ярость. Лишь почему-то усмехнулся про себя — печально и горько. В этом странствии печи для поджаривания человечины и любители неестественной любви почему-то преследовали его. К чему бы это?

— И у тебя выбор — либо я, либо печь, — прояснил ситуацию инквизитор, словно услышав его мысли. — Время решить у тебя есть, и поверь, мне будет тяжело отдать приказ о твоей казни... Впрочем, я ведь могу не отправлять тебя туда сразу, — как бы размышлял выродок в сутане. — Ты воин, а значит, для тебя друзья дороже себя. Например, можно сделать так: сначала тут, на твоих глаза, будут пытать твоего дружка! Этого жалкого колдунишку! Потом сюда приволокут эту распутную девку и будут бить ее палкой между ног, по тому месту, которое ты так любишь! Потом...

— Я не спал с ней! — выпалил Торнан, не на шутку испугавшись за Мариссу. Проклятый выродок, обуреваемый ревностью, вполне может осуществить свою угрозу немедленно.

— Не лги! — взвыл монах. — Не лги мне! — Его блестящие буркала уставились, казалось, прямо в душу Торнана. — Я могу видеть то, что другие хотят скрыть...

— Она вообще ненавидит мужчин, — сообщил Торнан. — Ей нравится их убивать!

— Значит, эта баба — наложница твоего приятеля-шарлатана?

Торнан помотал головой:

— Его вера запрещает колдунам прикасаться к женщинам. Они даже детей делают, осеменяя своих женщин добытым рукоблудием семенем.

— Противная естеству гадость! — высказался инквизитор.

Он некоторое время молчал, видимо, ожидая ответа Торнана, а потом вдруг порывисто подошел, встав прямо напротив него. Совсем близко — лишь руку протяни. Саректа это и сделал. Он протянул узкую ладонь с длинными гибкими пальцами и убрал прядь волос с лица Торнана.

«Отец Дий — почему ты позволяешь твориться такому?!»

Потом притронулся пальцами к его губам, провел ими по щеке, по шее...

«Отец Дий — дай мне силы перенести это!!!»

Инквизитор что-то говорил, и его слова долетали до капитана откуда-то издалека:

— Не бойся... Тебе будет приятно... расслабься... тебе понравится... Ты ведь не знаешь, от чего отказываешься... Будь послушным мальчиком... У тебя такие сильные руки. Я хочу, чтобы ты обнял меня...

— А я хочу сначала трахнуть твоего слугу, — вдруг сказал северянин. — Одного или двух сразу. И пусть сюда приведут моих друзей. Я хочу видеть, что они живы, и заодно — пусть уж они тоже увидят.

Торнан лихорадочно бросал слова, стараясь запутать инквизитора. С человеком, находящимся в здравом и твердом уме, такое, конечно, не прошло бы, но перед ним был выродок и наркоман.

Все же мозги его помутились не до такой степени, как надеялся Торнан.

— Ты что-то задумал? — впился в него взором Саректа, но руку убрал. — Может быть, ты думаешь бежать?!

— Если хочешь, надень на меня кандалы! — торопливо предложил ант.

— Кандалы? — с интересом повторил Саректа. — Ты знаешь, эта мысль мне нравится. Как-нибудь потом.

Торнан чуть было не вздохнул с облегчением, хотя кандалов не очень-то боялся. Это только тупые стражники да разные штатские думают, что не придуманы еще боевые приемы в расчете на цепи и колодки. Еще как придуманы — и не один из тех, кто этого не знал, подох, успокоенный по голове колодкой или наручниками.

Инквизитор еще какое-то время смотрел на него своими затянутыми дурманной поволокой глазами, а потом сказал:

— Ты странный. Но ты мне нравишься. Пусть будет так, как ты хочешь.

И, улыбаясь, сжевал новую порцию наркотической смолы.

Он повернулся спиной к капитану и, еле заметно пошатываясь, прошел к двери. Торнан проводил его движением зрачков. Один прыжок и одно мимолетное движение — и худой костлявый инквизитор упадет на пол со свернутой шеей...

Открыв дверь, Саректа что-то сказал вполголоса, и через пять минут в покои вошли двое приближенных слуг инквизитора — те самые, что привели его сюда. С собой они приволокли Мариссу и Чикко.

Девушка была вся в синяках, с подбитым глазом, в рваной рубахе и без сапог. Шаман выглядел куда лучше — видать, почти не сопротивлялся при поимке, скорее всего и не успел ничего сделать — не боец ведь.

Молча слуги-любовники привязали ничего, похоже, не понимающих спутников капитана к скамье — теми самыми веревками, что были наброшены им на шеи: бедолагам оставалось только смирно сидеть и смотреть.

Торнан заставил себя не думать ни о мучительной боли, застывшей в глазах амазонки, ни о страхе, который прямо-таки излучала щуплая фигурка фомора. Он думал о своих противниках в неизбежной схватке.

Вопреки надеждам капитана, любовники инквизитора были мужчинами вполне взрослыми и крепкими, хотя извращенцы вроде как должны предпочитать женственных мальчиков. Ну да ничего — и не таких обламывали.

Саректа о чем-то — хотя известно о чем — пошептался с приближенными.

— Ну, Торнан... друг Торнан, — поправился он с показавшейся капитану омерзительной улыбкой. — Ты хотел — так приступай...

«Дий-Вседержитель — ну помоги в последний раз!!! Надоел я тебе, наверное, — так забери меня с этого света, но даруй победу над ублюдками, над тобой насмехающимися!»