Торпи

С этой мыслью Кислый Батон поднял глаза к реке, и вдруг у него нестерпимо зачесалось в правом ухе: вся река вблизи лодки и, наверное, дальше неё (далеко крысы не видят) была усеяна плавающими предметами. Ветки, палки, клочки бумаги, кусочки пенопласта, пустые бутылки, консервные банки, какие-то пакеты и коробки — всё это качалось на волнах, а от таких соблазнительных вещей у любой порядочной крысы голова пойдет кругом!

«Видать, где-то размыло очень богатую помойку», — хмыкнул про себя вожак.

Он так заспешил, что не спрыгнул, а скатился на спине вниз, перекувырнулся, вытряхнул из ушей песок и, щёлкая зубами, понёсся прямиком к лагерю, в котором обитала его шайка.

— Хватай! Кромсай! Режь! — хрипел он на ходу. — Все сюда! Есть чем поживиться! Кое-что плывёт нам прямо в лапы!

Крысы жили в старых дубовых бочонках, в которых люди раньше хранили вино. Каждая крысиная семья занимала два-три бочонка. Там где нужно, в них прогрызались двери и окна-отдушины. В этих «квартирах» у крыс было всё необходимое — еда на неделю, кое-какие пожитки и даже мебель, сделанная из картонных коробок из-под обуви.

Услыхав вопли своего вожака, крысы выбежали ему навстречу, и через несколько минут всё крысиное племя собралось у лодки.

Серые разбойники выстроились вдоль берега носами к реке и, стуча лапами по песку, подняли такой визг, что с Зелёного острова снялась стайка испуганных чаек.

— Хвосты — в воду! — прокричал Кислый Батон с лодки. — Подгребайте добычу к берегу! Быстрее!

Крысы развернулись к воде задом.

От ударов великого множества хвостов вода забурлила, закружилась, но течение было сильнее — добыча проплывала мимо.

— Столько добра уходит! — прохрипел Харчо, правая лапа вожака шайки. Он тоже стоял на лодке. — Ненавижу эту проклятую реку!

— Ненавидим эту проклятую реку! — заорали крысы.

— Гребите, гребите! Мы должны хоть что-нибудь выловить!

Некоторые крысы от жадности прыгали в воду и пытались плыть навстречу добыче, но волны были такие высокие, что горемыки захлёбывались и камнем шли на дно. Другие вытаскивали их за хвост из воды и пытались откачать. Но всё было напрасно. В лапы разбойникам попалось только несколько пустых бутылок, два бумажных пакета с остатками творога, да небольшой мешок, набитый картофельными очистками.

Вдруг над рекой разнёсся свист вожака.

— Тихо! — закричал Кислый Батон. — Что-то плывёт курсом прямо на нашу лодку!

Крысы замерли. В самом деле, прямо на них на большой скорости неслось что-то чёрное, выпуская позади себя целый фонтан брызг.

— Похоже на бревно, — сказал Одноухий, у которого одно ухо было откушено собакой. — Бревно с мотором…

— Торпеда! — догадался Харчо, он одно время жил на военном корабле и разбирался в подобных вещах.

— Это мощная торпеда, она несётся прямо на нас… Караул!!! Кто-то хочет взорвать нашу лодку!

— Торпеда! Торпеда! — в ужасе заорали крысы. — Спасайся, кто может!

Все бросились врассыпную.

Только Кислый Батон и Харчо остались на месте. Они стояли на лодке на задних лапах и, тревожно поводя носами, следили за движением торпеды, которая неумолимо приближалась. Непонятно было, откуда она взялась.

— Если она взорвётся, от нашей лодки не останется даже щепок, — тихо пискнул Харчо.

— А от нас?!

— А от нас — даже косточек!!!

— А-а-а! — закричали они вместе.

Но бежать было уже поздно: странная торпеда была уже так близко, что на ней можно было разглядеть веточку с зелёным листиком. А на конце торпеды, откуда летел фонтан брызг, виднелось что-то маленькое, темное, сжавшееся в комочек. Но это «что-то» совсем не походило на мотор. У него были усики, маленький нос-кнопка, прижатые к голове уши и закрытые крепко-накрепко глазки.

— Это не торпеда! — успел выкрикнуть Харчо, и в тот же миг бревно — а это было именно бревно — врезалось в лодку.

Послышался ужасный треск. От сотрясения оба разбойника скатились в воду. Затем что-то стремительно перелетело через лодку и шлепнулось на песок. После этого наступила тишина.

Глава третья, в которой крысы решают, что делать с бобрёнком

«Комочек жвачки» был ещё и с лапками, которые смешно растянулись на песке в разные стороны. И ещё у него было что-то широкое и плоское как доска, которое торчало у него сзади — на том самом месте, где у нормальной крысы хвост.

Странный зверёк лежал неподвижно, будто мокрая тряпочка. Крысы окружили малюсенького незнакомца плотным кольцом и, тычась в него своими любопытными острыми мордами, засудачили наперебой:

— Посмотрите только, какое жалкое существо!

— И какое мокрое!

— Настоящая гадость!

— И откуда берутся такие заморыши?

— С реки, откуда! Я своими глазами видела, как оно перелетело через лодку и шлёпнулось прямо здесь.

— А мне показалось, оно с неба упало.

— Сам ты с неба упал!

— А что это там такое у него?

— Где?

— Да вон, торчит между лап.

— Хвост…

— Хвост? Таких хвостов не бывает!

— Нет, хвост: просто ему бревном его переехало…

— Вот бедняжка! Наверно, ему больно…

— Ещё бы. Тебе бы так хвост переехало!

Гневный писк, долетевший со стороны реки, прервал их болтовню:

— Заглохните, идиоты! Быстро все сюда!