Торжество любви

Иен каждый день молил судьбу не дать ему пасть в сражении. Ненависть к англичанам росла не по дням, а по часам, и Брюс горел решимостью прогнать их с шотландской земли.

А Иен желал только мира своей стране, мира собственному замку и своим владениям, чтобы проводить время в довольстве с женой и детьми у пылающего очага.

Он боялся за жизнь Сабрины, потому что не забыл, как кто-то закрыл ее в подземелье. Но кто? И зачем? Может быть, случайно? Не похоже. Чтобы оградить ее от опасности, Иен оставил в замке Фрейзера, зная, что друг убережет Сабрину даже ценой собственной жизни.

Изумрудная зелень весны все больше и больше покрывала землю, когда несколько вождей с севера решили вместе со своими войсками выступить за Брюса, и Иен — наконец получил возможность отправиться домой.

Крики с башни замка Мак-Грегоров оповестили о приближении всадников. Воины пришпорили коней и понеслись к воротам. Позади всех скакал Иен, хотя не менее остальных спешил к домашнему очагу.

В зале он кивал собравшимся, смеялся, что-то говорил все прибывающим людям, но глазами искал в толпе жену. Наконец он различил спешащую из кухни хрупкую фигурку.

Сабрина.

Их взгляды встретились. Ее глаза от удивления округлились — от удивления и какого-то еще другого чувства.

При виде ее радости у Иена сильно забилось сердце. Улыбка озарила прелестные губы Сабрины и была настолько ослепительной, что Иен одновременно испытал гордость и острое чувство собственника. Окружающие звуки исчезли, словно в мире они остались одни…

Сабрина сделала шаг вперед, потом еще один, пошла быстрее и наконец побежала бегом. Иен подхватил ее, прижал к груди, к самому сердцу. Их губы слились в блаженном поцелуе, всколыхнувшем чувства обоих, и Иен ощутил, как зарождается и растет в нем желание. Но грубоватый хохот напомнил ему, что они не одни, и он неохотно оторвался от губ жены. Не разжимая пальцев, которыми нежно держал руки Сабрины, Иен отступил на шаг и окинул ее взором с ног до головы, даже не пытаясь скрыть голода и жадности во взгляде. Улыбка озарила его лицо при виде того, как изменилась фигура жены: груди налились и потяжелели, живот заметно округлился. При этом Сабрина сохранила невероятную привлекательность. Два ярких пятна вспыхнули на ее щеках.

— Иен, не смотри на меня так!

Камень упал с его души, и Мак-Грегор ощутил давным-давно не испытываемую легкость.

— А почему? — шаловливо поинтересовался он. — Спроси кого хочешь, любой скажет, что я всегда был не прочь положить глаз на смазливую девчонку.

Сабрина оглянулась, чтобы убедиться, что их никто не слышит, и запротестовала: — Какая я тебе девчонка?

— Определенно смазливая. — Он заставил ее взять себя под руку и, несмотря на показное сопротивление, почувствовал, что Сабрине это приятно.

Настала пора отпраздновать возвращение. Праздник продолжался весь вечер. Люди радовались, танцевали и много смеялись. Сабрина сидела рядом с Иеном и рассказывала о том, что произошло за время его отсутствия. Он с облегчением узнал, что никаких тревожных событий больше не происходило. Может быть, она ошиблась? Может быть, оказалась запертой в кладовой по какому-то странному, но случайному стечению обстоятельств? Хотя как это могло произойти, Иен не понимал.

В этот миг любопытная борзая сунула холодный нос под килт Фрейзера, и тот, выпучив глаза, так и подскочил на стуле.

Зал разразился хохотом.

Фрейзер грозно сдвинул брови и завопил: — Прочь отсюда, шавка!

Собака легла на брюхо, положила морду на вытянутые лапы, подняла огромные покаянные глаза и жалобно завыла. Ярость Фрейзера тут же прошла, и он рассмеялся вместе с другими.

Глаза Иена были прикованы к профилю жены, словно он хотел запомнить каждую ее черточку.

— Как хорошо, когда ты улыбаешься, — тихо проговорил он.

Хорошо, что ты вернулся домой, — повернулась она к нему.

Слова Сабрины напомнили Иену о том, что свидание наедине, которое он с нетерпением ждал, еще предстоит. Он поднялся и изобразил раздирающую рот зевоту.

— День был длинным и трудным, — сказал он. — Мы столько ночей провели на холодной, твердой земле, что я жду, не дождусь, когда окажусь в теплой постели.

— И в теплых объятиях жены! — игриво воскликнул кто-то. — Да, и в них тоже, — широко улыбнулся Иен и повернулся к Сабрине. Она поднялась, и они вдвоем покинули зал.

В уединении спальни Иен подвел жену к камину, усадил возле благодатного огня и обнял. Она нежилась в его объятиях, а он благодарил Господа за то, что невредимым вернулся домой. Иен чувствовал себя счастливым мужем, а вскоре ему предстояло стать еще и отцом. Он прижимал жену к груди, ощущал ее тело рядом со своим, вдыхал аромат волос… и это оказалось намного приятнее, чем можно было бы представить.

— Я почти страшилась твоего возвращения. Иен, потому что была уверена, что ты во мне усомнишься… — вдруг сказала Сабрина, смущенно разглаживая складки юбки.

— Усомнюсь в тебе? — удивился он. — Почему? Сабрина набрала побольше воздуха в грудь.