Тост за победу

— О’кей, — кивнул головой американец. — Из вашего будущего гонорара придется вычесть небольшую сумму. Это будет… всего-навсего пятьдесят две тысячи евро. Небольшие штрафные санкции.

Тут уже трансвестит потерял самообладание.

— В смысле? — не понял он. — Какие… санкции?

— Вы изволили опоздать на тридцать три минуты, — железным голосом объяснил Кистофф. — Отняли у меня полчаса моего драгоценного времени. Да, оно действительно драгоценное, и я делаю большую скидку, оценивая каждую минуту всего лишь в тысячу евро.

— Минута — тысяча евро! — промямлил Руди непослушным языком. — Тридцать… три тысячи!

— Уже тридцать четыре, — тут же поправил его Джон. — А через двадцать секунд будет и тридцать пять.

Руди понял, что спорить с ним — себе дороже. И лишь робко поинтересовался, почему сумма штрафа взлетела еще на 19 тысяч.

— Десять тысяч — за вашу грубость, — железным голосом объяснил Джон. — Пять за выпитое сегодня пиво. А еще четыре… Их я тебе накинул потому, что ты — козел! Сраный вонючий гондон. Понял ты, долбаный пидор!

Последнюю тираду Кистофф произнес, не повышая голоса — дабы не привлекать внимания соседей. Но от этого она звучала не менее убедительно.

— Если хочешь, можешь пожаловаться в профсоюз на дискриминацию прав секс-меньшинств, — добавил Кистофф.

От этих слов Руди даже немного протрезвел. Казалось бы, день не предвещал никаких неприятностей — сплошные развлечения. Шумной гурьбой они шли по Берлину, вырядившись кто во что горазд, пили пиво, целовались друг с дружкой, забивали стрелки на вечер…

Руди как раз познакомился с одним милым пареньком и договорился с ним выпить в клубе «Святая корова», где должна была произойти одна из многочисленных сегодня гей-вечеринок. Но перед этим ему еще надо было заскочить по делам — ненадолго, всего на часик-другой.

Он очень боялся, что за это время интересного парня кто-нибудь успеет увести, и тогда опять придется проводить ночь с этим жирдяем Арнольдом. Руди давно уже сообщил своему бойфренду, что никаких обязательств друг перед другом у них нет. Бедняга с горя нажрался таблеток и чуть было не окочурился. Но потом привык к своей незавидной роли.

«Такова жизнь, — думал Руди, ерзая на неудобном стуле. — Или ты бросаешь, или тебя… Все зависит только от возможностей, от красоты и размера члена. И от судьбы, конечно, куда же без нее?»

Кистофф в это время готовил себе кофе. Он не хотел сразу начинать разговор о делах, понимая, что этому голубцу надо прийти в себя.

Но время все шло и шло. Джона этот факт выводил из себя. У него были совершенно другие планы на ближайшие пару часов.

— Ладно, друг мой, предлагаю теперь перейти к делам, — окликнул он скучающего Руди. — Итак, вы достали те документы, о которых я вас просил?

В свободное от гей-парадов и вечеринок время Руди назывался не иначе как герр Рудольф Шельбиндер. Он носил не женское платье, а строгий европейский костюм. И каждое утро рабочего дня появлялся в нем на пороге своего кабинета в помпезном здании Министерства иностранных дел.

Коллеги знали об увлечениях Руди, но предпочитали не обсуждать эту тему вслух. Ведь любое не совсем лестное слово, сказанное в адрес геев, приравнивается к их дискриминации. А за такое в Германии можно мигом вылететь с работы, да еще и с волчьим билетом.

Тем более, и сам шеф министерства, некто Гидо Вестервелле — это тот еще шалунишка. Чем он очень гордится и совсем не скрывает — в отличие от некоторых своих московских коллег.

— Повторяю вопрос. Вы достали те бумаги, о которых я вас просил?

Руди пришлось развеять свои голубые мечты и направить мысли в иное русло. Он открыл рот и стал медленно шевелить своими толстыми ярко накрашенными губами.

— Секретный договор с Анголой пока застрял наверху, — сказал он. — Я все еще не могу получить к нему доступ. Шеф говорил про него, но…

Он сделал характерный жест, широко разведя руками.

— А что насчет соглашения с Мумунди? — поинтересовался Кистофф. — Тоже застряло наверху?

— О, с этим все намного проще! — обрадовался Руди. — Я как раз вчера редактировал его текст. И… вот вам пожалуйста!

С торжествующим видом он сунул руку куда-то под бюстгальтер, нашел там потайной кармашек и вытащил оттуда миниатюрную флэшку. Принимая ее из рук Руди, Джон брезгливо поморщился.

— Никто не видел, как вы копировали этот текст? — строго спросил он.

— Н…никто! Я… подождал, пока в кабинете никого не будет, и…

Руди ненадолго задумался. И этого было достаточно, чтобы Джон заподозрил неладное.

— А если напрячь память? — он пристально сверлил взглядом пухлое лицо трансвестита.

Тот сник, поняв, что правду не скрыть.

— Ко мне как раз Йенс зашел, коллега из соседнего отдела. А у меня копировалось в это время… Он ничего не спросил, конечно, но посмотрел как-то странно. Я… объяснил ему, что решил взять кое-какую работенку домой.

— Понятно, — вздохнул Кистофф. — Ладно… забудьте.

Он воспользовался своей чашкой кофе как поводом для паузы в разговоре. И о чем-то задумался. Руди нетерпеливо грыз ногти. Ему эта странная беседа уже надоела. Хотелось на свободу, хотелось продолжать веселиться.