Тот День (СИ)

Я должна вам рассказать, что произошло. Пока еще остались проблески здравого рассудка, я должна поделиться тем, что я пережила. К счастью, здесь, в столовой детского дома №17, двери прочны и по массивности не уступают дверям на военных складах. Жадность этих управленцев сегодня спасла мне жизнь. Они не хотели, чтобы дети крали еду. Они не желали делиться куском с несчастными сиротами. Излишки еды перепродавались колхозам на корм скоту. А допускать участие детей в общерусском процессе разворовывания страны взрослые не могли. И вот, сидя за непроходимым барьером, я опишу события сегодняшнего дня.

Я хочу чтобы вы знали: мне не нужны ни вы, ни ваша жалость. Я не ищу и уже не жду спасения. Мне просто надо писать, иначе рассудок меня может покинуть навсегда. Моя история начинается куда раньше сегодняшнего дня в расположенном близ Смоленска маленьком городке, имя которого было - Шаталово. На десять тысяч жителей - шесть, так или иначе, относились к военным. Вот в такой большой казарме я и родилась. Скучное это было место, и даже в солнечные дни солдатский дух не покидал городок. Когда мне было четырнадцать, в нашу семью прокралось горе. Когда сходил снег, отец любил ездить на охоту, и, как правило, брал с собой мою маму. Той весной дожди лили особенно сильно, и дороги даже для советских "козлов" были едва проходимы. Это случилось на обратной дороге. Как я потом узнала, отец не справился с управлением, и один из крупных поворотов лишил меня матери, а папу - жены. Моему младшему брату, Диме, всю правду мы так и не рассказали. Во-первых, был он слишком мал, во-вторых, ему как мальчику, нужно было держаться за отца, а узнай он правду, вряд ли он когда-нибудь его простил. Конечно, постоянное чувство вины отразилось на психическом здоровье папы. И через несколько лет после трагедии, я уже знала, что долго не протяну с этим человеком. К счастью, отец понимал мои чувства, и на мой восемнадцатый день рождения предложил мне ехать в столицу учиться. Я с радостью приняла его предложение.