Тот, для кого живу

– Мешает, – девушка посмотрела парню прямо в глаза. – Поэтому я хочу попробовать с тобой, – повторила она уже однажды высказанное предложение. Пусть он считает ее неадекватной, легкомысленной дурочкой, предлагающей себя, но она так хоть сможет избавиться от другой части невыносимой ноши, лежащей на душе. Сможет забыть, наконец, известные неприятные моменты с Демидовым.

Денис был в шоке. Иным смыслом наполнились для него ее слова, воспринятые им когда-то как признание в чувствах. Нет, они не перестали быть признанием, но теперь их словно пронзало отчаяние и последняя надежда, а сами чувства обрели полноту и глубину. И ее доверие стало намного ценнее. И само «действо» предстало в ином свете – как лекарство от тяжелого недуга, как драгоценный дар жизни смертельно больному.

– Ксюш, ты уверена? – с сомнением в голосе спросил он, понимая, что отказать нельзя. – Может, лучше не стоит торопиться?

– Да, я хочу, – твердо произнесла девушка и чтобы не оставлять себе возможности пойти на попятный, добавила: – Прямо сейчас. Только свет давай выключим, – последние слова были сказаны тише.

Хорошая идея насчет света. Темнота помогла скрыть волнение обоих. Кажется, Денис так не нервничал даже тогда, когда сам впервые занимался сексом. Не сказать чтобы он был таким уж опытным любовником, но что и как нужно делать, чтобы доставить девушке удовольствие, он знал. Сейчас же ему хотелось не просто, чтобы ей было с ним хорошо, хотелось затмить предыдущий горький опыт, оправдать все ее ожидания и надежды. То, что Ксюша ждала многого от их первой близости, было и так понятно, судя по тому пылу, с каким она отвечала на его ласки. Но при этом Денис понимал, что ждет она отнюдь не умопомрачительного оргазма, от которого сносит крышу.

Ее кожа прохладой остужала его разгоряченное тело, постоянно напоминая о том, что торопиться не следует. Прелюдия должна быть длинной и нежной. С ее помощью он стянул с нее футболку и джинсы, расстегнул застежку белья на спине. Трусики Ксения сняла сама, пока он торопливо скидывал с себя душную ткань рубашки, избавлялся от сковывающих движения брюк.

Глаза уже давно привыкли к сумраку комнаты, и Денис прекрасно видел, в какой позе лежала девушка. Согнув ноги в коленях, стыдливо прикрывая руками грудь и бедра, она неотрывно наблюдала за его движениями, ожидая, когда все начнется. Ее зрачки влажно поблескивали в темноте, и Денису очень хотелось верить, что это не слезы.

Брюки с еле слышным стуком приземлились на пол, и парень вспомнил, что в портмоне, в потайном кармане, лежат презервативы, совсем недавно купленные им как раз для такого случая. Не хотелось опошлять момент манипуляциями со средством контрацепции, который также являлся символом спасения от последствий беспорядочных связей, но и подвергать риску незапланированной беременности ни себя, ни Ксюшу, он не хотел.

Свесившись с дивана, Денис быстро нащупал в портмоне квадратный, гладкий блистер, и так же быстро спрятал его под подушку. Все последующие его действия были уже замедленны и осторожны. Нависнув над Ксенией на вытянутых руках, он целовал ее в сладкие губы, постепенно сокращая между ними расстояние, чувствуя, что и она делает все, чтобы их тела сблизились. Ее колени больше не служили преградой между ними, ее руки, вместо того, чтобы защищать грудь, обвили его шею, притягивали к себе.

Парень боялся сделать какое-нибудь неверное движение, чувства били просто через край, поэтому его руки невесомо и трепетно бродили по ее телу, не задерживаясь надолго в одном месте. Когда легкие щекочущие поцелуи заскользили от шеи вниз, дыхание Ксении стало тяжелым. Она выгнулась ему навстречу, но тут же вновь скрестила руки на груди и словно отодвинулась.

– Так не надо, – прошелестел ее тихий голос, и Денис послушался. Миновав упругие полукружья груди, он переместился сразу на живот, осыпая покрытую пупырышками мягкую кожу мелкими поцелуями. Видимо, у нее слишком чувствительная грудь.

Девушка приподнялась с дивана на локтях, одной рукой уперлась ему в плечо, отстраняясь. Жест, в котором тот безошибочно распознал скрытый протест.

– Денис, давай сразу, – прошептала она. – Я хочу так.

Если он и дальше будет целовать ей живот, то обязательно наткнется на шрам. Хоть и тоненький, горизонтальный, обычно прятавшийся под резинкой белья, он легко был заметен на ощупь.

Необходимость оберегать грудь, как и шрам, от его рук, заставляла ее нервничать все больше. Мелькнула мысль, что надежды, возлагаемые ею на желанную близость с любимым, не оправдаются. Невозможность расслабиться, скованность тела наталкивали на предчувствие, что ощущения будут похожи на те, что она испытывала с Владом. Безумно захотелось все закончить как можно быстрее.