Тот, кого ищут

Больше Энн ничего не слышала. Макс продолжал разговаривать по телефону, во всяком случае, ей так казалось, но он ушел в глубь квартиры.

Перед мысленным взором Энн пронеслась страшная картина: Ли с открытыми глазами, наполовину сползшая с надувного матраса на пол.

Энн нашла, наконец, кусок цыпленка для Ирен и закрыла дверцу холодильника.

Послышались торопливые шаги Макса, он возвращался на кухню. Обеспокоенная, Энн пошла ему навстречу, они столкнулись в проходе. Макс притянул ее к себе и крепко обнял. Энн замерла.

— Энни, ты знаешь, как много ты для меня значишь? — спросил Макс.

— Но, Макс…

— Я люблю тебя. И если что-то… Я хочу, чтобы ты была со мной. Всегда. Понимаешь, всегда. А не так, как сейчас, — повторил он, повысив голос.

Макс прижал голову девушки к себе, и она уткнулась лицом ему в плечо. Энн не собиралась плакать, но слезы сами полились из глаз. В горле стоял комок, и, даже если бы она смогла найти слова для ответа, она не смогла бы их произнести.

— Ответь, пожалуйста. — Макс ослабил объятия. Энн посмотрела на него, а он вытер слезы с ее щек.

— Я не смогла бы вынести разлуки с тобой, — ответила она с напором.

Макс был напряжен, и это ее пугало. Что-то случилось. Что-то страшное, что может коснуться их самих.

— Никогда не позволю тебе страдать, — сказал Макс в ответ на свои мысли.

— Думаешь, я этого не знаю? С тобой я всегда чувствую себя в безопасности. — Энн положила руки ему на плечи.

— Ты и так настрадалась. И нельзя тебя винить за то, что ты боишься мужчин.

— Тебя я не боюсь. — Она улыбнулась, чихнула и рассмеялась: — Видишь, значит, правда. До сих пор не могу поверить, что ты захотел быть со мной.

— Я отучу тебя говорить так и думать так, — ответил Макс, приблизив ее лицо к своему, — ты должна верить в себя. Это мне повезло, что я тебя встретил. Вытянул выигрышный билет у судьбы.

Макс говорил о любви, но глаза его оставались грустными и тревожными, почти отчаянными. Что-то мучило его, что-то очень серьезное. С детства Энн была приучена к тому, что нельзя нарушать личное пространство близких людей, нельзя задавать лишних вопросов. Но сейчас все было по-другому. Энн понимала, что она должна узнать, что Макса тревожит. Выяснить, о чем он так мучительно думает.

Ведь он любит ее. Он сказал, что любит.

— Я прошу тебя, Энни, уехать на некоторое время из города. Я все организую — и ты уедешь в безопасное место, — сказал Макс.

Энн замерла от неожиданности.

— Ты уедешь и вернешься, как только все успокоится.

— Нет, я не уеду. Не понимаю, как ты мог мне это предложить.

— Я не предлагаю. Я прошу. Прошу, потому что хочу, чтобы ты была в безопасности. Здесь слишком…

— Нет, — прервала его Энн. — Мы принадлежим друг другу. Знаешь, «в горе и в радости». Ты думаешь, я сбегу и оставлю тебя одного? Я не ребенок. Я чувствую, что случилась беда. Может быть, я не должна тебя спрашивать, но я спрошу. Что вы с Реб узнали относительно смерти Ли? Это убийство, и убийца разбирался в медицине?

— Я должен был молчать. Это конфиденциальная информация.

— Но ты уже сказал кое-что. Потом ты вышел вместе с Реб, Спайком и Гаем. Вы что-то обсуждали, а теперь ты хочешь, чтобы я уехала. Почему? — Энн не могла скрыть страх, и голос ее дрожал.

— Я сейчас как на войне. Только враг у меня — невидимка. Я не знаю, кто он и чего от меня хочет. А он всегда знает, где я и с кем.

Макс не хотел вдаваться в подробности и пугать Энн еще больше.

— Это означает только одно. Я нужна тебе именно сейчас, и я останусь с тобой. Я должна быть уверена, что у тебя все в порядке.

— Я не за себя боюсь. В опасности те, кто меня окружает, те, кого я люблю. — Черт возьми, этого он не собирался говорить.

— Макс, я буду очень осторожна. Я никуда не буду выходить без тебя.

Энн сбросила кроссовки и ходила по квартире босиком. Макса это умиляло, и он с удовольствием смотрел на ее пятки, ему все в ней нравилось. А сейчас было совсем не время умиляться, он не должен был расслабляться.

— Знаешь, у тебя самые голубые глаза на свете и самые мягкие губы.

— Спасибо на добром слове, но чемпион по голубым глазам — это ты.

Они рассмеялись, он на мгновение забылся, прижав ее к себе и ощущая ее грудь и бедра. Если бы она не чувствовала вспыхнувшую в нем нежность… Но она почувствовала, ее улыбка погасла, и он поцеловал ее нижнюю губу.

— Обычно я держу себя в руках, — сказал он и понял, что сморозил глупость.

Она медленно опустила глаза, и он увидел теплоту в ее взгляде.

Энн освободилась из его объятий. Она вернулась на кухню, звонко прошлепав по полу босыми ногами, открыла верхние дверцы буфета и вытянулась, пытаясь заглянуть внутрь. Стоя на цыпочках, она пыталась достать керамическое блюдо. Ее руки дрожали от напряжения.

— Поставь-ка его на место, — объявил Макс, стоя позади нее.

— Я едва достала его.

Он просунул руки под мягкую хлопковую рубашку и взял ее за грудь.

— Макс, — простонала она, — это несправедливо.

— Тебе не нравится?