Тот, кто ходит по пятам

Пудель оказался сучкой, причем в течке. Мейнард моментально это учуял, вскочил и потрусил к собачонке, которая, казалось, наблюдала за его приближением с пренебрежительной усмешкой. Мейнард не обратил на это внимания, как будто ему и в голову не приходило, что среди собак тоже могут встречаться снобы.

Но вскоре собачка позабыла про свой снобизм, залаяла и бросилась к хозяйке в поисках защиты. Мейнард радостно и неотступно следовал за ней по пятам. Собачонка попыталась скрыться, но ей помешал поводок. Когда Мейнард приблизился, пуделиха бросилась наутек, вырвав поводок из руки хозяйки.

— Гертруда! — закричала женщина.

Гертруда быстро удирала, Мейнард следовал за ней обычной своей, неторопливой с виду трусцой и все-таки быстро ее нагонял. Собачка повернула обратно к скамье, но Мейнард преградил ей путь.

— Гертруда, ко мне! — вопила женщина. — Чей это пес? Отстань от Гертруды, паршивец!

Рюбен откровенно веселился, наблюдая за происходящим. Но когда женщина обозвала его пса «паршивцем», мальчик пришел в ярость.

— Кого вы назвали паршивцем? — спросил он.

— Это твой зверь?

— Ага, я его кормлю, — ответил Рюбен.

— Убери его от моей собаки! — потребовала женщина.

— Эй, Мейнард, ко мне, — окликнул Рюбен пса, но тот даже не оглянулся. — Давай, Мейнард. Не то подцепишь какую-нибудь болезнь!

Женщина чуть не задохнулась от злости. Но Мейнард, которому надоела погоня — он не привык просить дважды, — потрусил назад. Гертруда, совершенно вымотанная, бросилась к женщине, та наклонилась и поймала поводок.

— Гертруда, бедняжка моя, — запричитала она, — Этот большой мерзкий пес тебя напугал? Да?

— Ох, Мейнард, утю-тю-сю-сю, — передразнивая ее, запричитал Рюбен. — Эта маленькая дрянь от тебя убежала?

Мейнард, всем своим видом выражая отвращение, потрусил прочь, но Рюбен уже добился своего: женщина его услышала.

— Что ты себе позволяешь! — взорвалась она. — Гуляешь в общественном парке с псом без поводка! Тебя нужно арестовать!

Рюбен достал из кармана красную карточку. Ему нравилось наблюдать, как при виде нее люди сразу делаются добрыми и чуткими.

Так случилось и на сей раз: увидев карточку, женщина тут же стала доброй и чуткой.

— Прости, пожалуйста, — сказала она сладким, хотя и несколько натянутым голосом. — Надеюсь, моя собачка тебе не помешала.

И она ушла. Был ли в ее словах сарказм? Она говорила слишком уж пылко. И все равно она была ноль, пустое место.

— И все равно она пустое место, — сказал Рюбен Мейнарду.

Тут он вспомнил о коробке, которую оставил мужчина, и решил проверить, что тот купил.

Но коробки на скамейке больше не было. Рюбен попытался припомнить, проходил ли кто-нибудь мимо, пока они разбирались с собаками. Нет, никто не проходил. Значит, коробку взяла женщина. «Ловко», — подумал Рюбен.

— Ловко, — сказал он Мейнарду. — Леди оказалась воровкой.

Однако что-то тут не сходилось. Что лежало в коробке? И когда женщина ее взяла? И зачем, если уж на то пошло, мужчина ее оставил? Зачем…

Наверное, случайное стечение обстоятельств.

Когда он вернулся домой, его уже ждал отец.

— Рюбен, мальчик мой! — жизнерадостно воскликнул он. — С днем рождения, милый! Рад тебя видеть.

— Привет, папа, — ответил Рюбен, открывая банку с собачьим кормом для Мейнарда.

— Давно не виделись, — продолжал отец.

Рюбен выложил собачий корм в миску. Мейнард, чавкая, принялся за еду.

— Разве давно? — спросил Рюбен. — Я был очень занят.

— Я был очень занят, — проговорил отец, и только тут до него дошло, что Рюбен только что произнес эти слова.

Отец рассмеялся.

— Мама просила передать, что любит тебя.

— Очень мило с ее стороны.

— А я принес тебе подарок, — сообщил отец, протягивая Рюбену сверток в красивой бумаге.

— Спасибо.

— Возьми, — сказал отец.

Рюбен взял сверток.

— Разве ты не собираешься его развернуть?

— А ты хочешь, чтобы я это сделал?

Терпение отца лопнуло; его терпения никогда не хватало больше чем на пять минут.

— Да хоть спусти его в туалет! Мне-то что?

Рюбен развернул сверток, в нем оказались часы. Очень дорогие. Из тех, что сообщают время, дату, погоду и делают расчеты до двенадцатого знака после запятой, к тому же в них было встроено коротковолновое радио.

— Триста двадцать девять девяносто пять плюс налог, — сказал Рюбен. — Или тебе сделали скидку?

Отец явно разозлился.

— Конечно, я получил скидку, Рюбен. Я же владелец магазина.

— А! — Рюбен надел часы. — Ты знаешь, что два плюс два четыре?

— Да, знаю.

— И часы тоже знают. Очень умные часы. Спасибо.

Рюбен налил в другую миску воды и поставил ее перед Мейнардом. Пес принялся лакать, брызгая на пол. Отец Рюбена сел на кушетку.

— Хорошо тут у вас, — сказал он.

— Да, — ответил Рюбен. — Правительство каждые три года выделяет нам новую мебель. Это заставляет человека с нарушениями психики чувствовать, что… он не такой уж псих. Конечно, некоторым просто некуда девать новую мебель, но им все равно ее выдают. А другие, наоборот, ломают ее, и тогда им выдают мебель чаще. Но я нормальный человек с нарушениями психики и поэтому получаю новую мебель, когда положено.

— Рад, что… м-м-м… о тебе хорошо заботятся, — неискренне сказал отец.