Тот, кто называл себя О.Генри

— А ты видел, читают ли ее?

— Читают.

— Смеются?

Мальчишка признался, что не видел ни одного смеющегося.

— Они, наверное, потом смеются, — предположил он.

— Ну, спасибо, — сказал Билл. — Вот тебе еще двадцать центов.

— Завтра приходить?

— Нет, — сказал Билл. — Наша газета выходит не каждый день. Придешь во вторник. И другие пусть тоже приходят.

Второй тираж Билл тоже сделал в тысячу листов. Так посоветовал ему Эд Мак-Леан, один из сотрудников, оставшийся от старого редактора. В выпуске обоих номеров Билл целиком полагался на опыт Мак-Леана.

— Это нужно для сравнения, — сказал Мак-Леан. — По первому тиражу еще нельзя судить, нравится газета читателю или нет. Надо сделать два одинаковых тиража и посмотреть, какой из них разошелся быстрее.

Второй тираж разошелся с такой же скоростью, как и первый.

Оба выпуска сожрали почти всю выручку от продажи. Двадцать долларов уплачено за бумагу, пятьдесят — рабочим типографии за набор и печать, пятнадцать за аренду редакционного помещения. На долю сотрудников не осталось ничего.

— Давайте попробуем третий выпуск дать тоже в тысячу листов, — предложил осторожный Мак-Леан.

Билл запротестовал:

— Ни в коем случае! Если дальше так пойдет, мы залезем в долги, с которыми нам не расплатиться.

Он установил третий выпуск в шесть тысяч листов.

Мак Леан пожал плечами, но спорить не стал.

Редакция начала подготавливать номер.

Отныне день распределялся так: с десяти утра до шести вечера Билл сидел в бронзовой кассовой клетке, а с восьми до двенадцати — за редакционным столом, обрабатывая материалы, отдавая распоряжения и просматривая подшивки старых газет. Он с нетерпением ожидал того момента, когда можно будет навсегда покончить с банком и навсегда отдать себя новому делу. Он заразил своим энтузиазмом Атол. Однажды она гордо ввела его в маленькую комнату за кухней, которая раньше служила кладовой. На шестидесяти квадратных футах Атол ухитрилась создать полное подобие солидного рабочего кабинета. Стол, два стула, пепельница, ваза с цветами, коричневый блокнот, чернильница и набор карандашей — все было тут.

— И еще тишина в придачу, — сказала Атол. — Сюда ни чего не слышно. Это самая тихая комната в доме.

Билл молча поцеловал жену.

Черт возьми, разве будущее не прекрасно?

По утрам, приходя в банк, он всегда пересчитывал наличность в кассе.

В июле он, как обычно, открыл сейф и сразу заметил, что в денежном ящике не все в порядке. Бандероли кредиток были переложены с места на место. Он быстро пересчитал их. Все налицо. Пересчитал ассигнации, лежащие отдельно. Не хватало ста долларов.

Он закрыл сейф и бросился в кабинет управляющего.

Безукоризненно одетый джентльмен предложил ему стул.

— Не волнуйтесь, мистер Портер. Ради бога, не волнуйтесь, — сказал он. — Я должен принести вам свои извинения и сожалею, что не сделал этого сразу, как только вы пришли на работу. Я должен был оставить расписку на эту сотню, но у меня не было времени.

Он рассказал, что ему срочно надо было съездить ночным экспрессом в Хьюстон, а денег под руками не оказалось. Тогда он открыл сейф и взял сто долларов.

— Надеюсь, вы меня извините, Портер, — с улыбкой сказал управляющий. — В следующий раз я обязательно буду оставлять расписку. А вы, по крайней мере, будете знать, кто мог открыть сейф. Ведь ключи от него только и есть у вас и у меня. Фактически мы — хозяева банка.

Он вынул бумажник и подал Биллу стодолларовую бумажку.

Третий номер «Катящегося камня» вышел в конце июня. Он был весь выпущен в долг. Целый день, с десяти утра до десяти вечера, Билл провел как в чаду. Это было похоже на игру в карты — он объявил ставку и сделал первый ход; теперь оставалось ждать, какой картой ответит читатель.

Газеты — двадцать пять пачек по сто экземпляров — лежали в редакции. Пятнадцать пачек унесли мальчишки Билл ждал, когда они возвратятся за второй партией. Он сидел за столом и смотрел на Мак-Леана. Мак-Леан в десятый раз зажигал свою сигару.

— Как вы думаете, Эд, разойдется тираж, или…

— Я ничего не думаю, — ворчливо отозвался Мак-Леан. — Сейчас думают читатели, которые покупают газету.

В восемь часов пришел первый разносчик и выложил на стол перед Биллом семь с половиной долларов.

— Покупают? — спросил Билл.

— Берут, — ответил мальчишка.

— Возьми еще пачку, — сказал Мак-Леан.

Разносчик взял газеты и исчез за дверью.

— Я думаю… — начал Билл.

— Думать будем, когда вернется последний парень, — отрезал Мак-Леан.

К девяти часам пришли еще двое.

В углу оставалось двадцать две пачки.

Ожидание становилось невыносимым. Билл готов был сам схватить связку газет и побежать по улице, предлагая «Катящийся камень» каждому встречному.

Он не выдержал наконец. Поднялся, взял со стола шляпу и сказал Мак-Леану:

— Пойду проветрюсь немного.

На Четырнадцатой Западной разносчиков не было видно. Он свернул на Пекан-стрит.

Мальчишка стоял в гуще пешеходов и кричал во всю ширь своих легких:

— «Роллинг Стоун»! Самая смешная газета в Остине! Купите «Роллинг Стоун»!

Билл увидел, как один из прохожих остановился и взял у разносчика номер. Мальчишка стремительно отсчитал сдачу и заорал пуще прежнего: