Тот, кто приходит из зеркала

– Ты прав, кролик, – согласилась я. – Ночью мы его не найдём. – Я подумала, что нужно дождаться рассвета, но не удержалась и снова расплакалась. Я стояла одна в темноте, мне грозила опасность, и нужно было выполнить задание, для которого я слишком маленькая и, возможно, слишком трусливая.

Отвага, которую я ощущала, когда согласилась бороться с Деспотом, на самом деле была не моей отвагой: я чувствовала её лишь благодаря наличию зеркала и уверенности в том, что никогда не окажусь в реальной опасности. Всё это время я готовилась улизнуть, когда станет по-настоящему страшно, и сейчас я это поняла.

– Я же не могу этого сделать! – всхлипывала я. – И не хочу! – Я угодила в капкан, и теперь он захлопнулся. Я не хотела быть храброй!

– У нас есть шанс добраться до кузницы, – сказал кролик и ткнулся в меня своим влажным носом. – До того, как рассветёт. Там мы будем защищены от головорезов.

И хотя мой страх был безмерным, как и моё отчаяние, я знала, что кролик прав. Поэтому я вытерла слёзы и пошла за ним, к огню, напевая свою успокаивающую песенку, которую всегда напеваю, когда приходится в одиночку доставать что-то из подвала или возвращаться домой затемно. Я напеваю её всегда, когда мне одиноко или страшно. А более одиноко и страшно, чем в ту ночь в Каменистой Степи, мне ещё не было никогда.

Вдруг над нами вскричала птица, и я вспомнила, как хозяин рассказывал мне, что и вода, и камни, и растения, и животные – все теперь подчиняются злодею: и я вдруг поняла, что эта птица – одно из созданий Деспота. Его шпион.

– Кролик! – прошептала я.

Она была шпионом злодея и следовала за нами от самой деревни. С неба нас было видно как на ладони, и скоро шпион полетит дальше и расскажет головорезам, где нас найти.

Мы были абсолютно беспомощны. Мы не могли укрыться от птицы и просто шли дальше, к огню, и я напевала свою успокаивающую песенку, и по щекам у меня текли слёзы.

11 Кузница

Мы шли к огню, и я напевала свою успокаивающую песенку – только на этот раз она не помогала. И я поняла: можно приказать себе быть храброй, но храброй от этого ты не станешь. Можно приказать себе забыть о своём страхе и горе, но это не заставит их исчезнуть.

– Кролик, – прошептала я, – а что там, в кузнице?

Если пророчество и сообщало, что огонь погаснет лишь тогда, когда явится Храбрый Воин, в нём ни слова не говорилось о том, почему кузница горела – и откуда мне было знать, что там, в огне, меня не поджидает Дикий Деспот?

– Никто не знает, что произошло в кузнице, – сказал кролик. – Однажды она загорелась, и повсюду вдруг стали исчезать люди. До этого им удавалось давать Дикому отпор, но он как будто отыскал в кузнице средство, позволившее ему их поработить.

– А вдруг он до сих пор там? – прошептала я. – Вдруг он поджидает меня?

Кролик резко остановился.

– Тогда мы пропали, – сказал он.

Разве могла я сразиться с Деспотом голыми руками, после бессонной ночи?!

– Я туда не пойду! – заявила я и развернулась. – Я иду обратно! – Позади меня простиралась Каменистая Степь, бескрайняя и мрачная. Скоро рассветёт. Как мне тогда укрыться от головорезов? – Нет, и обратно не пойду, – уныло произнесла я.

Как раз в тот момент, когда мой страх и отчаяние достигли таких размеров, что мне уже было всё равно, схватит меня Деспот или нет, как раз в тот момент небо за руинами кузницы посветлело. Красно-жёлтое зарево пожара угасло на оранжевом фоне восходящего солнца, и поначалу в сумерках, а затем в первых утренних лучах я наконец увидела кузницу. Чёрный силуэт руин; языки пламени, всё ещё облизывающие обуглившиеся балки; пустые окна. Я увидела и то, как лучи утреннего солнца посеребрили мрачную серую степь, оставшуюся у нас за спиной.

– Значит, солнце он ещё не победил, – торжествующе объявил кролик, и я поняла, что власть Деспота не безгранична, а значит, надежда есть.

В утреннем свете руины выглядели печальными – печальными, а не грозными, – и я увидела, что когда-то здесь кипела жизнь: там, где прежде бушевал сад, обугленные деревья тянули к небу голые ветки; обгоревшие забор и ворота всё еще огораживали луга, на которых паслись коровы, овцы и лошади.

Над нами прокричала крупная птица, и тогда я заметила, какая вокруг тишина. В это летнее утро здесь не жужжали пчёлы и не щебетали птицы. Всякая жизнь здесь потухла.

Только большая птица кружила высоко над нашими головами.

– Убирайся! – крикнула я и подняла кулак, как будто тем самым могла напугать шпиона, а затем схватила камень и запустила его высоко в небо. – Ну, скажи ему, где нас найти! Если ты этого хочешь, сделай это поскорее!

На мгновение птица зависла в небе, как будто чего-то ожидая, а затем вскрикнула и, взмахивая мощными крыльями, полетела обратно в степь.