+ тот кто считает

– И, кажется, у меня сейчас будет подтверждение этого везения! – напряженным голосом сказал Саймон, все это время не отрывавшийся от своих манипуляций с криптографической маской.

Все уставились на него, а он вдруг схватил лист бумаги и, продолжая вращать трафарет, начал выписывать на нем буквы. Несколько минут прошли в полном молчании и, наконец, Саймон перечитал получившийся текст, сделал глоток из стоявшего перед ним бокала и, с видом крайнего удовлетворения, откинулся на спинку кресла.

– Вам письмо, – сказал, наконец, он. – Пляшите.

Лео схватил лист бумаги и стал вчитываться в длинный ряд букв.

– Это тревожный сон свихнувшегося криптографа или непроизносимое имя индейского бога, а, Дэдди? – раздраженно спросил он через некоторое время.

– Языки нужно было учить, двоечник, – с нескрываемым торжеством ответил Саймон. – Ты надеешься узнать здесь французский или хотя бы испанский? Сюрприз! Это староголландский!

Он взял лист бумаги и прочел текст с характерным голландским звучанием.

– В переводе это будет выглядеть примерно так: «Половина солнца украсит фасад дома у воды, построенного Гонсало». И вывод, мне кажется, очевиден… – продолжал он, с удовольствием оглядывая внимательные физиономии остальных, – единственный дом у воды, который мы до сих пор видели, если, конечно, не считать вполне современного бассейна нашего боевого монаха, это дом милейшего голландского порнографа Герхарда. А Гонсало, как, надеюсь, помнят из генеалогии двоечники Лео и Николь, – тот самый Писарро, что в конце 16-го века обосновался в Амстердаме. Так что голландский язык – совершенно оправдан. Нужно, конечно, чтобы экспертиза проверила датировку письма, но, полагаю, что перед нами – завещание одного из потомков старого Гонсало, отправленное родственникам в Камарг и зашифрованное фамильным кодом Писарро.

– Насколько я понимаю, – сказала Николь, – Писарро все же разделил талисман на части. И в Голландии оказалась одна половина диска – «половина солнца».

– В этом случае нам нужно, – проговорил Лео, – нанести Герхарду еще один визит. Только теперь сосредоточиться на архитектуре его жилища.

– Я знал, Лео, что ты не безнадежен, – сказал Саймон. – Если тебе все довольно медленно объяснять, ты способен уловить суть. Как ты относишься к поездке в веселый город Амстердам?

– Обожаю слоняться по вонючим кофешопам, – ответил Лео. – Но как минимум корректно известить обо всем этом Аса. То есть, не взирая на неурочный час, позвонить Мэттью. Тем более, что Герхард – не только твой, но и его дружок. Так что – тебе и звонить.

Саймон подумал с минуту, кивнул головой и, доставая телефон, отошел вглубь террасы.

За время его отсутствия никто не проронил ни слова. Все невольно вслушивались в приглушенные звуки голоса Саймона, но что отвечал Мэттью, конечно, было непонятно. Наконец, Саймон вернулся и вновь устроился в кресле. Он выглядел задумчивым.

– Знаете, у Мэттью тоже есть новости. Ему удалось, наконец, связаться с Ибрагимом аль-Пизари и договориться о встрече. Сейчас он уже в аэропорту, и через двадцать минут вылетает в Марракеш. Говорит, что не мог нам дозвониться, и поэтому не предупредил. Как будто ни один из наших телефонов не отвечал. Ерунда какая-то…

– Урожайный денек, – сказал Лео. – Быстро все развивается… Только как-то не хочется отпускать туда Мэттью одного...

– Вы ему не доверяете? – не удержалась Сэнди, и тут же мысленно обругала себя за несдержанность.

Саймон коротко взглянул на нее.

– Ну, как не доверяем? Доверяем! Заботимся просто... Дикая страна, и тут неприспособленный ранимый британец. Искусствовед. Один, без нас... Нанятый непосредственно заказчиком... Всякое может случиться.

– Вообще-то, кому-нибудь стоило бы тоже поехать, чтобы... поддержать его, – сказал Лео.

– Давайте разделимся, – предложил Саймон. – Я вернусь в Амстердам и сообщу Герхарду, что не смог прожить без его коллекции больше двух дней... А вы с Николь отправляйтесь в Марокко, – он вновь посмотрел на Сэнди и, как бы поясняя, добавил: – ну, чтобы подставить плечо Уоллису.

Сэнди слушала разговор, сидя словно на иголках: что скрывать, ей тоже хотелось отправиться вместе с этой компанией дальше по следам начавшего обретать очертания талисмана. Но просить их об этом она не решалась, тем более что не знала, как отнесется к такому предложению Артур – путешествие могло совсем не входить в его планы.

Пока она думала об этом, Николь позвонила в аэропорт и, записав что-то на листке бумаги, сказала:

– Есть прямой рейс из Марселя в Амстердам рано утром. Так что, поспать не удастся. А вот с Марракешем не так просто. Прямых рейсов отсюда нет, придется лететь через Касабланку и в лучшем случае быть на месте завтра поздно вечером. К этому времени у Мэттью будет целый день. Даже сутки. Какие варианты? – она слегка нахмурилась и поочередно посмотрела на Саймона и Лео в надежде, что они придумают какой-то невероятный выход из ситуации.

– Да никаких, наверное, – пожал плечами Саймон. – Полетите, когда сможете. Лучше поздно, чем...