Тот, кто шепчет

– Да?

– Не следует ли сначала удостовериться, – сказал доктор Фелл, – что мисс Фей Ситон действительно является той особой, которая мутит воду?

Майлс резко выпрямился.

Доктор Фелл с выражением страдания на лице – так должен был бы выглядеть скорбный Гаргантюа, – искоса взглянул на Майлса через криво сидевшие на носу очки и извлек из карманов шерстяного жилета пенковую трубку и кисет, полный табака. Он набил трубку, а потом с некоторым усилием опустился в большое кресло, развалился в нем, чиркнул спичкой и закурил.

– Сэр, – продолжал он, выпуская из ноздрей дым и все более воспламеняясь сам, – я не могу считать заслуживающей доверия версию Риго о вампирах после того, как вчера прочитал его рукопись. Заметьте, я готов поверить в вампира, который появляется днем. Я даже могу поверить в вампира, совершившего убийство шпагой-тростью. Но я никогда не поверю, что вампир способен украсть чей-то портфель с деньгами.

Это противоречит моему представлению о порядке вещей. Почему-то я не способен в это поверить. Ночью, когда вы повторили мне рассказ Фей Ситон, – между прочим, в нем была одна деталь, отсутствующая в рукописи, – меня словно озарило. Я увидел в этом преступлении не умысел дьявола, а дьявольскую жестокость человека. Затем что-то страшно испугало вашу сестру. И в данном случае все было по-другому, черт возьми! Здесь не обошлось без дьявола. И мы еще не избавились от него. Пока мы не узнаем, что находилось в комнате или за окном, мы не можем вынести окончательный приговор Фей Ситон. Эти два события – убийство на крыше башни и смертельный испуг вашей сестры – связаны между собой. Одно зависит от другого. И в центре так или иначе каждый раз находится эта странная девушка с рыжими волосами. – Он на мгновение замолчал. – Простите, но я задам вам вопрос личного порядка. Не влюблены ли вы в нее?

Майлс смотрел ему прямо в глаза.

– Не знаю, – честно ответил он. – Она…

– Волнует вас?

– Слишком мягко сказано.

– Предположим, что она, – он громко прочистил горло, – человек или демон, – является преступницей. Это способно повлиять на ваши чувства к ней?

– Черт побери, вы что, тоже предостерегаете меня?

– Нет! – загремел доктор Фелл и со страшной гримасой на лице гневно ударил кулаком по подлокотнику. – Напротив! Если мои догадки верны, то многие обязаны униженно просить у нее прощения. Нет, сэр, мой вопрос носит, как сказал бы Риго, чисто академический характер. Повлияло ли бы это обстоятельство на ваше отношение к ней?

– Нет, не могу утверждать, что повлияло бы. Мы не влюбляемся в женщину за то, что у нее хороший характер.

– Справедливость ваших слов не умаляется тем фактом, – удовлетворенно сказал доктор Фелл, – что люди редко в этом признаются. В то же время меня больше беспокоит ситуация в целом. Мотив, который был у одного человека – простите мне некоторую загадочность выражений – лишает смысла мотив другого человека. Ночью я задавал вопросы мисс Ситон, – продолжал он, – и говорил с ней намеками. Сегодня я намереваюсь спросить ее обо всем напрямик. Но боюсь, что ничего не добьюсь. Вероятно, лучше всего было бы связаться с Барбарой Морелл…

– Подождите! – сказал Майлс, вставая. – Мы уже связались с Барбарой Морелл! Она позвонила сюда за пять минут до вашего прихода!

– Вот как? – Доктор Фелл сразу встрепенулся. – Чего же она хотела?

– Если подумать, – сказал Майлс, – то я не имею об этом ни малейшего представления. Я забыл спросить ее.

Доктор Фелл несколько секунд смотрел на него.

– Мой мальчик, – доктор Фелл был не в силах удержаться от вздоха, – я все больше и больше убеждаюсь, что мы с вами – родственные души. Я воздержусь от негодующих восклицаний, потому что сам всегда поступаю подобным образом. Но что вы сказали ей? Вы спросили ее, кто такой Джим Морелл?

– Нет. Тут как раз вошел Стив, и я не успел задать ей этот вопрос. Но я помнил ваши слова, что от нее мы можем получить необходимую нам информацию, и договорился о встрече сегодня днем в городе. И я не прочь уехать отсюда, – добавил Майлс с горечью. – Доктор Гарвис подыскивает сиделку для Марион, и все дают мне понять, что я мешаю, не говоря уже о том, что именно я нарушил покой этого дома, пригласив сюда означенную особу и показав себя пустоголовым боровом.

Майлса охватывало все большее уныние.

– Фей Ситон не виновна! – крикнул он и, возможно, развил бы эту мысль, если бы в дверях не появился сам доктор Лоренс Гарвис со шляпой в одной руке и чемоданчиком в другой.

Доктор Гарвис, симпатичный седовласый мужчина средних лет с безукоризненными манерами, был явно чем-то озабочен. Он потоптался в дверях, прежде чем вошел в комнату.

– Мистер Хэммонд, – сказал он с полуулыбкой, – не могу ли я переговорить с вами до того, как отправлюсь к моей пациентке?

– Разумеется. От доктора Фелла у меня нет секретов, пусть вас не смущает его присутствие.