Тот, кто сильнее тебя…

Он хотел почистить зубы, но после нескольких неудачных попыток открыть рот оставил эту затею. Нижняя челюсть отзывалась тупой ноющей болью… Плеснув в лицо воды, Ермаков посмотрел на себя в зеркало. Лиловый синяк красовался под правым глазом, на щеке кровью запеклась багровая ссадина, губы ужасающе вздулись и потемнели. Мысль о том, что придется идти на работу, повергла его в отчаяние.

«Что я там делать буду? Клиентов отпугивать?»

Но в рабочем столе лежал паспорт, без которого в милиции нельзя было получить изъятые деньги. Выбора не оставалось.

Всю дорогу в автобусе он стыдливо прикрывался газетой. Во взглядах окружающих таилось молчаливое осуждение. Да и как еще можно смотреть на человека с такой физиономией? Каждому ясно – алкоголик и хулиган. От таких надо держаться подальше… Хотя, если разобраться, что постыдного он совершил? Ничего! Повел себя как настоящий мужчина. Достойно ответил на унижение. А в результате?.. Это только в кино можно умиляться отвагой героя. Это только там синяки и ссадины могут украшать настоящего мужчину… В жизни все наоборот. Побитое лицо – признак порока. Не может нормальный мужчина ходить с «фингалом»… Значит, выгоднее быть трусом? Подумаешь, проглотил бы вчерашнюю обиду. Никто бы ничего и не узнал. Зато ехал бы сейчас, как все нормальные люди, не пряча глаза. И, может быть, женщина, что сидит напротив, не отворачивалась бы презрительно. И деньги были бы отданы вовремя, и насчет работы бы не переживал. Так что же, выходит, все зря?

Ермаков тяжело вздохнул. Не хотелось думать об этом.

Охранник на входе, не узнав, преградил дорогу.

– Привет, Паша, – тихо сказал Егор.

– Ты-ы?! – удивился Зименков. – Ни фига себе!.. Где это тебя так?

– Долго рассказывать… Шеф на месте?

– Еще не подъехал.

– Слушай, я сейчас только документы из стола заберу – и назад. А ты, если спросит, скажи: был, мол, с утра… Потом по клиентам…

– Скажу… Но ведь он завтра тебя все равно увидит.

– Завтра – это не сегодня. Что-нибудь придумаю.

С паспортом Ермаков поспешил в милицию. Не терпелось получить назад свои деньги.

По дороге он представлял себе, как войдет и что скажет? Но когда переступил порог райотдела – растерялся… За столом сидел незнакомый милиционер.

– Я тут вчера был… Деньги в сейфе остались… Сказали утром с паспортом придешь…

– Как фамилия?

– Ермаков… Егор Александрович.

Дежурный офицер взял со стола связку ключей и вышел в смежную комнату. Через минуту вернулся.

– Нет там никаких денег.

– Как это нет? – опешил Егор.

– Так… Нет и все.

У Ермакова зашлось сердце.

– И что теперь?

– Не знаю…

– Но ведь были! Были деньги!.. И старший лейтенант, что на вашем месте сидел – обещал… Говорит, приходи с паспортом… Его еще как-то странно звали – Левый…

– Ничего странного. Фамилия у него такая – Левый.

– Ну вот! Я и говорю!.. Старший лейтенант Левый вам подтвердит. Были ключи и деньги…

– Не знаю, – пожал плечами милиционер. – Посмотри, может, он еще домой не ушел. Где-нибудь здесь…

Егор отправился на поиски. Левого нигде не было… Но почти нос к носу он столкнулся в коридоре с капитаном, который оформлял изъятие. Еще до того, как на дежурство заступил Левый.

– Товарищ капитан! – обрадовался Егор. – Можно вас на минутку? Вы меня помните? Вчера омоновцы доставили за драку в кафе. Вы протокол оформляли.

– И что? – капитан окинул его недоверчивым взглядом.

– Вы еще деньги туда записывали.

– Доллары?

– Точно!.. Ну вот, вспомнили!.. Помогите, прошу вас…

Они вместе вошли в дежурку. Капитан попросил дать ему протокол. Внимательно прочитав, милиционер потемнел лицом и сдвинул брови.

– Что? – предчувствуя неладное, тревожно спросил Егор.

– Ничего… – сухо ответил капитан. – Никаких денег при вас не было.

– Как не было? Но вы же сами… Только что…

– Вот протокол. Вот ваша подпись.

Ермаков быстро взглянул на собственный росчерк. Да, подпись была, несомненно, его. Но протокол… Другой лист! У того, помнится, чуть-чуть был надорван уголок.

«Стоп! – осенило его. – Когда я вчера ключи забирал, он же мне для росписи какую-то бумагу подсунул. Вот оно что! Как же я так опростоволосился?»

– Документы ваши дайте сюда, – сказал через стекло милиционер.

Ермаков просунул в окошечко паспорт. Переписав данные, дежурный протянул его обратно.

– Возьмите… Повестку вам по почте пришлем или с посыльным.

– Какую повестку?

– Обыкновенную… Вы что, думаете, у нас в общественном месте можно просто так хулиганить? Ошибаетесь… Отвечать придется.

– За что отвечать?

– За хулиганство… В тюрьму, может, на первый раз не посадят, но штраф заплатите.

– А как же… Что же… – слова застряли у Ермакова в горле. Он попытался что-то сказать, но не смог. Глаза заволокла мутная горячая пелена, губы скривились, задрожали. По щекам ручьями хлынули внезапные слезы.

– Идите! Идите! – отвернулся милиционер.

Егор брел, сам не зная куда. Душа словно окаменела, ноги не слушались… Ермаков понимал – случилось что-то непоправимое, но всех последствий не мог еще осознать.