Тот, кто следовал за мистером Рипли

До Лионского вокзала Том доехал на такси и забрался в вагон, прихватив «Монд» и «Фигаро». Он почти проглядел до конца обе газеты, прежде чем сообразил, что не искал, как обычно в последнее время, сообщений, касающихся Фрэнка, и подумал, что сообщений о его смерти во французской печати еще и быть не может. Как это будет преподнесено — как несчастный случай? Том был почти уверен: Лили сообщит, что это было самоубийство, а там пускай люди судачат, сколько хотят, о том, почему двое членов ее семьи покончили с собой за одно лето.

Элоиза ожидала его в красном «мерседесе». Легкий ветерок развевал ее волосы. Она махнула ему, а Том не мог сделать то же самое. Обе руки у него были заняты двумя чемоданами и пластиковым пакетом с голландскими сигарами, газетами и книжками для дорожного чтения. Он поцеловал Элоизу в обе щеки и в шею.

— Ну, как ты? — спросила Элоиза.

Он не ответил, делая вид, что целиком поглощен укладыванием чемоданов в багажник.

— А я думала, ты вернешься с Фрэнком, — с улыбкой проговорила она.

Том поймал себя на мысли, что ему странно видеть Элоизу такой счастливой.

Они уже отъехали от станции, а Том так и не мог решить, когда ему лучше сказать ей о Фрэнке. Элоиза настояла на том, чтобы вести машину самой, и теперь, оставив позади шумное шоссе, свернула на Вильперс.

— Лучше сказать тебе сразу — Фрэнк позавчера скончался, — выговорил Том, в любую минуту готовый перехватить у жены управление машиной. Но руки Элоизы только крепче стиснули руль.

— То есть как это — скончался? — переспросила она, переходя на французский.

— Он спрыгнул с той же скалы, что и его отец. Дома я объясню тебе все подробнее. Мне просто не хотелось даже по-английски сообщать тебе об этом при мадам Аннет.

— Что это за скала?

— Она на морском берегу, в штате Мэн, где у Пирсонов поместье.

— Ах да! — воскликнула Элоиза. Видимо, она вспомнила, что читала об этом в газетах. — Ты был при этом? Ты видел, как он спрыгнул?

— Нет. Я был в доме. Я не видел… не видел, как он это сделал, потому что скала… она на некотором расстоянии. Я обязательно… — У Тома сдавило горло, и он быстро продолжал: — Тут и рассказывать почти нечего. Я переночевал у них и на следующий день собирался уехать, что в конечном счете и сделал. У матери Фрэнка были гости, она угощала их чаем, а я пошел поискать мальчика.

— И увидел, что он уже спрыгнул? — спросила Элоиза, снова переходя на английский.

— Да.

— Это ужасно, Тома! Вот почему у тебя такой… такой отсутствующий вид.

— Как ты сказала — отсутствующий вид? — переспросил Том.

Они въезжали в Вильперс. Том увидел домик, который ему особенно нравился, а дальше — почту, пекарню и поворот налево, к дому. Элоиза предпочла ехать прямо через деревню — может, по рассеянности, а может, оттого, что разволновалась и ей хотелось ехать на малой скорости. Том снова заговорил:

— Я нашел его, наверное, минут через десять после того, как он спрыгнул. Мне пришлось сообщать об этом его родным. Скала почти отвесная, и внизу — осыпь из осколков. Может быть, позже я расскажу тебе обо всем более подробно, милая.

«А что тут, собственно, еще рассказывать?» — подумал при этом Том. Они уже въезжали в ворота Бель-Омбр.

— Обязательно! — воскликнула Элоиза и вышла из машины.

Том понял, почему ей так этого хочется, — она сердцем чувствовала, что в этой истории не было ничего постыдного для Тома, что ему следовало бы скрывать, как, увы, случалось слишком часто.

— Знаешь ли, ведь он мне понравился, — произнесла Элоиза и на мгновение подняла на него свои фиалковые глаза. — Правда, не сразу. Сначала — совсем нет.

Том знал об этом.

— Это что — новый чемодан?

— Точно. И в нем — несколько новых вещиц, — с улыбкой отозвался Том.

— Да ну? Кстати, спасибо тебе за немецкую сумочку.

— Бонжур, месье Тома! — приветствовала его мадам Аннет. Она стояла на ступеньках, и при ярком солнечном свете Том даже различил ниже колена, там, где кончалась ее юбка, эластичный бинт под серым чулком.

— Как вы поживаете, дражайшая мадам Аннет? — С этими словами Том приобнял ее за плечи.

Она чмокнула его в щеку и поспешила к чемоданам. Несмотря на колено, она настояла, чтобы ей было позволено нести их в дом, и Том не стал противиться: если ей это приятно, пусть делает, как хочет.

— Как хорошо вернуться домой! — сказал Том, со счастливым видом оглядывая гостиную: накрытый для ланча стол, клавесин, фальшивого Дерватта над камином. — Не помню, говорил ли я тебе, — у Пирсонов тоже есть Дерватт. Называется «Радуга». Знаешь, это… очень хороший Дерватт.

— Да ну-у? — чуть иронически протянула Элоиза, и он не понял, с чем связан этот иронический тон: то ли она просто не слышала об этой картине, то ли слышала и подозревает, что это подделка, — но все равно весело рассмеялся.

Мадам Аннет между тем осторожно спускалась по лестнице, держась одной рукой за перила. Слава богу, что ему давным-давно удалось отговорить ее от полировки лестничных ступенек.