Тот, кто убивает дракона

В любом случае, – продолжил Альм, сверившись со своими записями, – по рассказам Густавссона он сидел в ресторане в Солвалле с несколькими своими приятелями, когда там неожиданно появился Даниэльссон, и он пребывал просто в отличном настроении. Тогда часы показывали примерно половину седьмого. Густавссон предложил ему сесть, но Даниэльссон отказался. И сообщил, что пригласил на ужин немного позднее другого старого школьного друга. Кроме того, у него имелась причина для праздника, поскольку они с Даниэльссоном поделили выигрыш.

– И как зовут его? – спросил Бекстрём. – Того школьного друга, которого Даниэльссон пригласил на ужин?

– Мы знаем его оба, и я, и ты, – сказал Альм. – Он старый товарищ Даниэльссона по народной школе в Сольне. Он ровесник убитого, ему шестьдесят восемь. Когда мы с тобой знали его, он работал в сыске в старом отделе насильственных преступлений Стокгольма. Роланд Столхаммер. Ролле Столис, Железный Человек или просто Столис. У любимого дитяти много имен.

«Ничего себе, – подумал Бекстрём. – Роланд Столхаммер, взятый почти на месте преступления и давно превратившийся в старую развалину».

– Тогда так… – Бекстрём откинулся на спинку стула, сложил руки на животе и улыбнулся довольно. – Почему-то мне кажется, что это дело раскрыто, – сказал он. – Расскажи подробности молодым коллегам. Расскажи им о нашем бывшем сослуживце Роланде Столхаммере, – продолжил Бекстрём и дружелюбно улыбнулся Альму.

Альма явно не привело в восторг предложение Бекстрёма, но он все равно рассказал:

– Роланд Столхаммер был одной из легенд старого отдела насильственных преступлений. Трудился в собственном сыскном секторе. Знал каждого хулигана во всем лене. Шпана даже по-своему уважала его, пусть он за годы работы в отделе отправил сотни из них в кутузку. Он вышел на пенсию в девяносто девятом. Воспользовался возможностью, которую старые полицейские имели в те времена, отправляться на заслуженный отдых уже в пятьдесят девять лет. – Альм вздохнул по только ему понятной причине. – Что я могу о нем сказать? Родился и вырос в Сольне. Прожил здесь всю жизнь. Занимался спортом. Сначала сам, потом активно пропагандировал его. Открытый. Энергичный. Легко находил контакт с людьми. Из тех, кого называют душа-человек.

– Но не только ведь это, – перебил его Бекстрём с хитрой миной. – Есть ведь и кое-что другое?

– Да. – Альм коротко кивнул. – Столхаммер – старый боксер. В свое время принадлежал к шведской элите. Чемпион Швеции в тяжелом весе несколько лет подряд в конце шестидесятых. В одном случае он выходил на ринг против самого Ингемара Юханссона в благотворительном представлении в цирке в Юргодене. Ингемара Юханссона, Инго, как его называли, нашего старого чемпиона мира среди профессионалов в тяжелом весе, – объяснил Альм и почему-то кивнул Фелиции Петтерссон.

– У меня прямо слезы на глаза наворачиваются, когда я слушаю, как ты описываешь этого некогда уважаемого человека, – сказал Бекстрём. – С трудом узнаю Ролле Столиса по твоему описанию. Метр девяносто ростом, сто килограммов мышц и костей. И самый вспыльчивый во всей шведской полиции. Обычно на него приходило больше заявлений о превышении должностных полномочий и применении насилия, чем на всех других в отделе.

– Я тебя услышал, – кивнул Альм. – Но по-настоящему все не так просто. Столхаммер был душа-человек. Он спас многих парней, катившихся по наклонной плоскости, от настоящей беды. Если память меня не подводит, он единственный из нас работал бесплатно в качестве социального куратора с поднадзорными в свободное время.

– Когда не пил как сапожник, поскольку именно в этом он особенно преуспел. – Бекстрём почувствовал, как у него полезло вверх давление. – И ведь все еще, похоже…

– Пожалуй, я могу дополнить картинку, – вступил в разговор ассистент Ян О. Стигсон, двадцати семи лет, осторожно махнув рукой. – В связи с нашим делом, я имею в виду.

– Ты тоже старый боксер, Стигсон? – проворчал Бекстрём, чье настроение стало резко ухудшаться.

«Вечный патрульный. Короткая стрижка, качок, IQ как у клюшки для гольфа, по непонятной причине позаимствованный из своей службы в помощь в таком деле. Кому кроме чокнутого Тойвонена могла прийти подобная идея, – подумал Бекстрём. – Опять же явно из Даларны. Говорит так, что треск стоит в ушах. Тупое бревно, свалившееся прямо в расследование убийства, и куда, черт побери, катится шведская полиция».

– Сделай это, Стигсон, – сказала Анника Карлссон с решительным кивком. – Тогда нам не придется сидеть здесь и слушать, как Бекстрём и Альм ссорятся по поводу старого товарища. Достали уже.

«Кем она, черт возьми, себя возомнила, – подумал Бекстрём и с мрачной миной уставился на нее. – Надо поставить ее на место сразу после встречи».

– Мы получили кое-какие данные, делая вчера поквартирный обход, – сказал Стигсон. – По-моему, среди них есть и крайне интересные в связи с тем, что коллега Альм рассказал о бывшем коллеге Роланде Столхаммере.

– Да говорите же, – не сдержался Бекстрём. – Что тянуть? Или это секрет?