Тот, кто умрет последним

Семья Риццоли. Она подумала о том, что это означает. История. Совместные праздники и дни рождения. Воспоминания, которые не разделишь ни с кем, кроме родных. Это было чем-то святым, тем, что невозможно просто так выбросить, и она была достаточно сентиментальна, чтобы оплакивать утраченное. Теперь все это можно восстановить и вернуть прежние времена, мама и папа снова будут вместе, как было всегда. Фрэнки и Майк этого хотели. Ее отец этого хотел.

А ее мать? Чего хотела она?

Она подумала о розовом платье подружки невесты из тафты, которое Анджела с такой радостью ей вручила. Вспомнила о том, как в последний раз, когда она и Габриэль пришли на обед в дом матери, Анджела и Корсак хихикали как подростки и заигрывали, касаясь друг друга ногами под столом. Она взглянула на отца и не смогла припомнить, чтобы он когда-нибудь так флиртовал с мамой. Или хихикал. Или шлепал Анджелу по попке. Она видела лишь усталого и побитого жизнью мужчину, который сделал ставку на беспечную блондинку и проиграл. Если бы я была на месте мамы, приняла бы я его обратно?

— Джейни. Поговори с ней обо мне, — взмолился он.

Она вздохнула:

— Ладно.

— Сделай это побыстрее. Прежде чем она слишком привяжется к этому придурку.

— Корсак не придурок, папа.

— Как ты можешь такое говорить? Он пришел и взял то, что ему не принадлежит.

— Он пришел, потому что место было вакантно. Ты же понимаешь, что после твоего ухода многое поменялось? Мама изменилась.

— И я хочу помочь ей стать прежней. Я сделаю все возможное, чтобы она была счастлива. Передай ей это. Скажи, что все будет как в старые добрые времена.

Джейн взглянула на часы:

— Уже обед. Мне пора идти.

— Обещаешь, что сделаешь это для своего старого папочки?

— Ага, обещаю, — она выскользнула из кабинки, радуясь избавлению от пыльных подушек. — Береги себя.

Он улыбнулся ей, — первая улыбка, которую она увидела с тех пор, как приехала сюда, — и в ней был намек на былую дерзость прежнего Фрэнка Риццоли. Папы, вернувшего свою территорию.

— Поберегу. Особенно теперь, когда я знаю, что все будет хорошо.

«Я бы не стала на это рассчитывать», — подумала она, выходя из «Тысячи и одной ночи». Она боялась разговора с Анджелой, ее страшила реакция матери. Без криков, вероятно, не обойдется. Вне зависимости от того, что решит ее мать, кому-то будет больно. Либо Корсаку, либо отцу. А Джейн только-только свыклась с мыслью о том, что Корсак войдет в семью. Он был хорошим человеком с большим сердцем и любил Анджелу, в этом не было никаких сомнений. «Так кого ты выберешь, мам?»

Предстоящий разговор не давал ей покоя всю дорогу до дома, омрачая настроение во время обеда, купания Реджины, их вечернего ритуала с чтением сказок и пятью поцелуями перед сном. Когда Джейн закрыла дверь спальни Реджины и отправилась на кухню, чтобы позвонить Анджеле, она чувствовала себя так, будто отправлялась на эшафот. Она подняла трубку, положила ее назад, и со вздохом опустилась на стул.

— Ты же знаешь, что тобой манипулируют, — произнес Габриэль. Он захлопнул посудомоечную машину и нажал на кнопку пуска. — Ты не должна этого делать, Джейн.

— Я обещала папе, что поговорю с ней.

— Он вполне способен поговорить с Анджелой сам. Неправильно прикрываться тобой. Их брак — это их проблема.

Она застонала и обхватила голову руками.

— Что делает это моей проблемой.

— Я просто выскажу свое мнение. Твой отец — трус. Он сам все разрушил, а теперь хочет, чтобы ты все исправила.

— А что, если я единственная, кому это под силу?

Габриэль сел рядом с ней.

— Поговорить с матерью о том, чтобы принять его назад?

— Я не знаю, как лучше.

— Выбирать придется твоей матери.

Она подняла голову и посмотрела на него.

— И что, ты думаешь, она решит?

Он обдумывал вопрос, пока на заднем плане свистела и гудела посудомоечная машина.

— Мне кажется, сейчас она очень счастлива.

— Итак, ты голосуешь за Корсака.

— Он порядочный человек, Джейн. Он добр с ней. И не причинит ей боли.

— Но он мне не отец.

— Именно поэтому ты и не должна вмешиваться. Ты вынуждена принять чью-то сторону, и твой отец неправ, заставляя тебя выбирать. Взгляни, через что он заставляет тебя проходить.

Через мгновение она выпрямилась.

— Ты прав. Я не должна делать этого. И намерена сказать отцу, чтобы он спросил ее сам.

— Не считай себя виноватой. Если твоя мама захочет услышать твой совет, то спросит тебя сама.

— Ага, ага, я скажу ему. Только вот какой у него, черт возьми, новый номер телефона? — она потянулась к сумочке и выудила оттуда свой мобильник, чтобы проверить список контактов. Только тогда она заметила надпись на экране: ОДНО НОВОЕ ГОЛОСОВОЕ СООБЩЕНИЕ. Это был звонок, на который она не ответила, когда беседовала с отцом.