Тот самый парень

— Должно быть, ты путаешь меня с моим дедушкой. На чью вечеринку мы уже опаздываем. Ты готова?

— Красивее я не стану.

— Надо думать… — он гордо ухмыляется возможности бросить мне мои слова обратно.

Я закатываю глаза.

— А тебя легко развеселить.

Зажав под мышкой золотой клатч в тон, следую за ним в фойе. Он нажимает кнопку лифта, наблюдая за мной, пока мы ждем. Выглядит… любопытным.

— Что?

— Не верится, что ты не погуглила меня.

— А ты меня гуглил?

— Да.

Я сияю от его короткого ответа.

— Правда? И что там было написано?

— Не знаю. Устал искать после четвертой страницы.

Мое улыбающееся лицо превращается в хмурое.

— Довольно самоуверенно со стороны парня, которому приходится покупать чужие идеи, потому что он недостаточно умен, чтобы придумать собственные.

Удивительно, но он смеется. Я так захвачена этим, что даже не замечаю, как прибыл лифт. Ему приходится схватить меня за руку и втащить внутрь, прежде чем двери закроются.

И в тесном пространстве наша близость дает мне то, что я пыталась узнать с тех пор, как впервые его увидела.

Его запах.

Смилуйтесь надо мной.

Я как чертова ищейка.

Серьезно.

Мой нос касается его плеча, и я вдыхаю так глубоко, что чувствую его запах на задней стенке горла. Пока мы спускаемся, я держусь рядом с ним, а не в углу лифта. Мои глаза закрываются… и я мурлычу свою песню, снова и снова вдыхая его приятный запах.

Я не сильна в описании ароматов. Никогда не могла дать название отчетливому запаху крови, пока не прочитала «Сумерки». Медный. Металлический. Как только Стефани Майер объяснила мне это, я удивилась, как, черт возьми, раньше этого не понимала.

Так что, на самом деле, лучшее, что я могу вам дать, это то, что он пахнет именно так, как, по вашему мнению, должен пахнуть богатый, горячий парень. Как мыло, одеколон, мужчина, чистота и деньги. О, и какой-то очень классный кондиционер для белья. Я почти уверена, что это «Downy».

Когда лифт останавливается, я неохотно отстраняюсь. И тут чувствую на себе его взгляд.

— Что? — спрашиваю я, не потрудившись поднять на него глаза.

— Зачем ты так делала?

— Я боюсь лифтов.

— Хм. — К счастью, это все, что он говорит.

Альфред встречает нас у дверей вестибюля. Протягивает пальто Джейку, затем распахивает белую меховую шубу для меня. Я просовываю руки внутрь и чуть не кончаю от невероятного ощущения.

— Это настоящий мех?

Джейк приподнимает бровь.

— Да. Это проблема?

— Нет. Просто интересно.

…скольким невинным животным пришлось умереть, чтобы согреть меня…

Мы выходим в метель, и я благодарна всем кроликам, белочкам или другим животным, которых принесли в жертву только ради меня. Росс придерживает заднюю дверцу машины, и Джейк жестом приглашает меня сесть. Я пробираюсь в салон, чуть не порвав платье и не упав лицом в пол, прежде чем, наконец, устраиваюсь на сиденье. Джейк следует за мной. Весь такой грациозный и плавный.

— Итак, нервничаешь? — Я наклоняюсь ближе и понижаю голос. — Ну, знаешь… из-за того, что я фальшивая мисс Симс?

— Нет.

— Потому что ты полностью мне доверяешь?

Я так близко, что когда он поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня, его губы почти касаются моего носа.

— Нет.

— Ты должен быть уверен, что я справлюсь с этой работой.

— Я уверен, что смогу исправить все, что ты испортишь.

Закатываю глаза и откидываюсь назад.

— Знаешь, раз уж я делаю тебе одолжение, мог бы быть немного повежливее со мной.

— Я мог бы посадить тебя в переполненный автобус и отправить обратно в Миссисипи.

— Но ты этого не сделаешь. Потому что я тебе нужна. Ведь так? — дразню я, тыча пальцем ему в ребра. Он даже бровью не ведет.

— Ты мне не нужна. Я всегда могу пойти один.

— Нет, не можешь.

— Кажется, ты довольно уверена в этом.

— Конечно. Кэм сказал мне.

— У Кэма длинный язык, — бормочет он, наклоняясь вперед, чтобы налить себе выпить. Мне даже ничего не предлагает.

Грубиян.

Я прижимаюсь к нему, обхватываю одной рукой его бицепс, а другой сжимаю бедро. Его руки замирают. Как и стакан в нескольких дюймах от его рта. Он не двигается, только косится на меня.

— Если забуду сказать тебе позже, я действительно отлично провела время сегодня вечером.

Его губы изгибаются, будто он хочет улыбнуться. Но не поддается этому.

— Вечер только начинается, Пенелопа. На твоем месте, я бы пока не стал благодарить меня. Эти люди — акулы. Такую девушку, как ты, они разжуют и выплюнут. — Черты его лица темнеют, тон становится серьезным. — Если кто-то заставит тебя чувствовать себя некомфортно, просто уйди и найди меня. Поняла?

Я отстраняюсь от него.

— Я могу постоять за себя. Но, обещаю, если увижу возможность ситуации «девица в беде», можешь поспорить на собственную задницу, я воспользуюсь ей.

Я подмигиваю ему. Но правда в том, что я понимаю, что влипла по уши.

Эти люди не такие, как я. Надо мной, скорее всего, будут смеяться. Дразнить за моей спиной. Даже глядя мне в лицо. Но смеяться последней буду я. Это одно из преимуществ писательской профессии. Ты можешь поместить злых людей в книгу.

А потом убить их.

Глава 10

Не уверена, чего я ожидала.

Красную ковровую дорожку?

Вспышки фотокамер?

Толпу, скандирующую мое имя?