Тот самый парень из порно (СИ)

Только силы небесные знают, сколько нервных клеток скоропостижно скончалось, пока я, покрывшись холодным потом, судорожно тыкала в кнопки, пытаясь побыстрее понизить громкость.

В уют и негромкие разговоры в библиотечном зале успел прорваться только один звук: «Аааааааааххх!» — зато громко и на выдохе.

На секунду воцарилась тишина.

Я сделала лицо кирпичом и невозмутимо провела пальцем по экрану, будто бы ничего такого и не случилось. Всем показалось. Где стон? Какой стон? О чем вы? Кто будет стонать в библиотеке?

Очень при этом жалела, что не могу проверить, насколько я покраснела, потому что по ощущениям — стала пунцовой, как спелая вишенка.

Но едва увидела обновление на сайте, все сразу вылетело из головы. Ролик уже был выложен, и несколько тысяч человек успели посмотреть его раньше меня! Увы — вторая часть концерта уже началась, и сбегать было неудобно и неловко.

Интересно, кто-нибудь когда-нибудь смотрел порно про двух блондинок и одного очень загорелого брюнета с голубыми глазами прямо в районной библиотеке во время фортепианного концерта?

Хотя от нынешней молодежи всего можно ожидать!

Но все-таки, я думаю, это безумие — только мое.

Когда под «Бабочек» Шумана, тайком, умостившись у окна, внимательно рассматриваешь как твой вчерашний ночной собеседник трахает одну блондинку, пока та вылизывает другую. Потом меняет их местами, ставит рядом, вонзаясь в них попеременно и, наконец, переходит к тому, уже известному отрывку, где они отсасывают ему наперегонки.

А ты делаешь очень глубокомысленный вид, стараясь не спалиться ерзаньем на стуле.

Кстати, «романтичная» блондинка по-прежнему вызывала у меня непризнь, поэтому я была рада, что кончил Дэрил в рот не ей, а второй, «феминистке».

Я выключила телефон, убрала его в карман и закрыла глаза. Потерла пальцами переносицу. Сделала вид, что наслаждаюсь прекрасной сонатой Прокофьева, сменившей «Бабочек». Наверняка кто-то уже делал нарезку порно под классику, не может быть, чтобы это звучало только в моей голове?

Возвращаясь к утреннему вопросу. И как я докатилась до такой жизни?

Что происходит?

Почему я иду по улицам родного, надоевшего до оскомины города, не замечая дороги, пялясь в экран телефона? Почему замираю, прикусывая губы, вновь вспоминая тот поцелуй, не стертый даже вмешательством Володи? Почему секрет, что прячется у меня в телефоне — и у меня в голове! — настолько важнее реальности, что я забываю все на свете?

Позвонить начальнице. Купить еды. Зайти в банк.

Поздороваться с нашим участковым терапевтом. Даже в ответ на ее: «Добрый день, Лиля!» я моргнула и прошла мимо, слишком поздно сообразив, что это мне. Она долго смотрела мне вслед, наверняка гадая — это у меня уже старческие проблемы со зрением или все еще подростковое хамство?

Дэрила все еще не было в сети.

Все, что мне оставалось — пересматривать ролик. Уже в тишине своей квартиры, где вздохи и стоны разносились особенно громко, а влажные звуки поцелуев заводили меня, даже когда я не смотрела на экран, пытаясь соорудить что-то съедобное из гречки с кетчупом, потому что есть все-таки хотелось.

Но чаще всего я смотрела.

Как он по очереди обнимал этих девушек, скользя руками по их плечам и властно привлекая к себе за талию.

Я ощущала эти прикосновения так остро, будто они реальны — и он касается меня. На кончиках пальцев зудело ощущение его кожи. Объятия горели огнем.

Ощущала вкус кофе и мяты, когда он касался губами губ сначала легко, будто примериваясь, а потом накрывал своим ртом, своим жаром, собой.

Чувствовала зависть, когда поцелуи спускались ниже: на шею, на ключицы…  Горячая шпарящая волна прокатывалась по моему телу, когда он стягивал платье с «романтичной» блондинки. Нетерпеливо, быстро, сразу ловя ладонями тяжелую грудь.

Я задыхалась не хуже нее, сама не замечая, что веду тыльной стороной ладони по своей шее, непроизвольно копируя его ласки. Но его губы уже скользили по ее животу — ниже, ниже, ниже… Еще…  Я расстегнула молнию на джинсах, ныряя пальцами в горячую глубину между ног…

И вскочила с безумно стучащим сердцем, когда мои грезы разорвал в клочья звонок в дверь.

Пенза, в ванной

Стыдно стало — словно мама застукала с руками под одеялом.

Нет, со мной такого не случалось, слава богу. Но когда сын дорос до дворовой песочницы, я внезапно попала в окружение молодых матерей из самых разных социальных слоев. Там-то мне и объяснили, почему в детском саду требуют в тихий час спать, положив ладошки подо щеку или поверх одеяла.

— Да ладно! Не может быть! — я первый раз такое слышала. — Они же маленькие еще!

— Вот и надо с детства отучать от глупостей всяких! Успеют еще нахвататься! Вот у Лизы в подъезде есть мальчик из детдома, так он свой писюн прямо на улице достает и теребит. Все потому что воспитателям наплевать на этих деток. Вот и вырастают онанисты по кустам!

Я тогда юная была, глупая. Очень озаботилась этим вопросом и строго следила за Сенькой. Прямо коршуном кидалась, стоило ему повозить руками в районе «писюна», прости господи, что за дикое словечко!