Тот самый парень из порно

Раздерганная и расстроенная, немножко злая, невыспавшаяся и слишком чувствительная этим утром, я не была готова снова туда погружаться. Поэтому взяла такси сначала до Наташки, а оттуда до Дашиной общаги — уже взяв сумки с гостинцами. Времена идут, родители не меняются. Даже если родитель — ты сама. Ребеночек же умрет с голоду на чужбине! Поэтому надо приволочь десять банок бабушкиных солений и варений, пять кило яблок, помидоры, домашнюю пастилу и печенье из магазина.

Нет, деньгами нельзя, в них души нет!

Я пыталась перед отъездом взять себя в руки, но материнское сердце коварно шептало: «Тебе что, для дочери родной конфеток жалко купить? Деньги, конечно, тоже дашь, но конфетки? Конфетки-то? Угостить малышку, а? А?»

В общем, в такси со мной была еще огромная дорожная сумка на колесиках.

Вся эта беготня должна была отодвинуть на задний план кусочек иной реальности, нелегально проскочивший в мою жизнь этой ночью. Но не повезло. Последний разговор с Дэрилом перед тем, как я уехала, намертво засел в голове и бродил там по кругу, как старенький ослик, вращающий мельничный жернов.

Не могла я ему сказать, что засветиться с порноактером в соцсетях — это будет похуже, чем попасться на походе в секс-шоп. Не просто аморальная Лиля, которая после развода пошла вразнос. Гораздо хуже — все равно что самой сняться в порно и быть узнанной.

Обижать Дэрила не хотелось. У него-то был совсем другой круг общения, совсем другой мир. Он без стыда получал свои премии за лучшие сцены в порно, в Лос-Анджелесе ему наверняка завидовали многие начинающие актеры.

В конце концов, у них порно даже не запрещено, а у нас за это статья!

Я неловко бормотала что-то про нежелание появляться на сайтах со сплетнями про светскую жизнь. Пыталась донести, что я скромная продавщица и не готова к активному вниманию посторонних людей. Прятала глаза и прятала мысли под наслоением вежливых английских оборотов.

Но английский меня подвел.

— Вряд ли спортсмены, певцы, нормальные актеры обижаются, что не все хотят их славы! Это часть их образа жизни! — оправдывалась я.

— Видишь, ты сказала «нормальные актеры», — покачал головой Дэрил, тут же вычленив главное.

Я замолчала, признавая свое поражение.

— Мне нужно чувствовать себя виноватой, что я отделяю порно от обычного кино? — спросила я устало.

— Пойдем, — он встал и подал мне руку. — Ты же не хотела здесь оставаться.

Мы вышли в холл гостиницы. Пора было уже ехать к дочери, Дэрилу, вероятно, тоже стоило начать готовиться к разговору с заказчицей, но расставаться вот так, на этой зудящей неприятной ноте не хотелось.

— Ну, я поехала… — преодолев пропасть молчания длиной в пару минут, во время который мы просто смотрели друг на друга, я потянулась, чтобы чмокнуть его на прощание.

Но Дэрил вдруг обвил мою талию руками, прижал к себе и отшатнулся под прикрытие колонны, целуя меня неожиданно крепко и горячо, забирая своими губами мою неловкость, звенящую тревогу и вновь погружая в сладостное расслабление прошлой ночи.

— Буду ждать твоего сообщения, Лили, — улыбнулся он, когда я ткнулась лбом в твердую грудь, чуть-чуть успокоившись.

Я поспешила на улицу, не глядя на консьержа и швейцаров на входе, которые были свидетелями этой сцены.

И вот сейчас надо было думать о дочери. О том, чем с ней заняться, о чем поговорить, какие вопросы задать, а то она никогда не признается, что ей что-то нужно. А я вместо этого все ходила и ходила по кругу тем осликом на привязи в своей голове, вертела наш разговор и не знала, что сказать Дэрилу, когда мы встретимся. Или ничего не говорить? Устроить феерический прощальный секс, да и разлететься в разные стороны?

Остановиться на этой мысли мне мешало то, что если он договорится о съемках с француженкой, он ведь задержится в Москве на какое-то время? И мы будем не так бесконечно далеко. Не через океан.

Но мне в понедельник на работу, я никак не смогу остаться.

Зато могу приехать на следующих выходных.

Могу же?

А он захочет, чтобы я приехала?

Дашка встретила меня у входа в общагу. Она радостно посмотрела на гигантскую сумку, которую таксист с трудом выволок из багажника, по привычке повисла на мамкиной шее, хотя уже давно была ссажена оттуда и в прямом, и в переносном смысле и счастливым голосом сказала:

— Мам, ну зачем ты это все везла? Я тут что — голодаю, по-твоему?

И поскорее ухватилась за ручки, словно боясь, что я сейчас спохвачусь, всплесну руками: «Да и правда! Повезу обратно!» и отберу вкусняшки.

Я помогла ей дотащить добро до холодильника и с интересом оглядела крошечную общажную комнатушку с тремя кроватями и следами срочной уборки перед моим приездом.

В Дашкиной части комнаты все было завалено книгами, тетрадями и распечатками, на столе приткнулся старый ноутбук со шнуром, примотанным к корпусу серебристым скотчем. На его на крышке сидела игрушечная плюшевая собачка, которой было ровно столько же лет, сколько моей дочери. Она уже давно вытерлась с обоих боков, но Дашка наотрез отказалась оставлять ее дома и привезла с собой — помогать в учебе.