Тот самый парень

Он не просто все еще держит меня за руку, но и вторгается в мое личное пространство. Я начинаю нервничать. Мне очень трудно не смотреть на его губы. Боюсь, что если продолжу это делать, то могу сотворить что-то необдуманное, например, начать его целовать. Я также борюсь с возрастающим желанием потереться щекой о его щетину.

– Я читал твое интервью. Возможно, тебе будет интересно узнать, что дом братства был построен в 1957 году. У него есть очень интересные архитектурные детали.

Ой, правда? Дай угадаю, ты хочешь устроить мне экскурсию?

– Знаешь, я слышу об этом здании почти всю свою жизнь. Мой папа и папа Филиппа состояли в братстве и жили здесь.

– Ну, в таком случае, уверен, что ты не откажешься от экскурсии. – Его взгляд становится хищным.

Я помню то правило. Никаких экскурсий. Я оглядываюсь по сторонам в поисках Филиппа, надеясь, что он вот-вот вернется с пивом. Мне бы надо на что-то отвлечься.

– Может, чуть позже, – вежливо говорю я. Это ведь не категоричный ответ. – Так весь этот опрос… мне кажется, что это просто способ для вас, парней, узнать о «новом урожае». Дай угадаю, завтра ночью вы будете сидеть вокруг костра и раздавать девушкам баллы?

На его лице появляется удивленное выражение, и я начинаю думать, что именно так они и поступают.

– Кто тебе рассказал? – шепчет он, наклоняясь ближе ко мне. Я ощущаю его теплое дыхание на шее и чувствую его запах. Мэтт пахнет не как Филипп, скорее, как мыло, но все равно приятно.

– Вы правда так делаете? – Я смеюсь, не веря своим ушам, хотя и могу представить себе такую картину. Как раз на такое парни и способны. Я поймала волну, так что пробую еще раз наугад. – А баллы основываются на внешности или на… эм… дружелюбности респонденток?

– Ты не должна знать об этом, – снова шепчет он мне на ухо.

Я не думаю, что это великая тайна. Наверное, Мэтт просто пытается завлечь меня.

Это работает.

– Я бы сказал, что мы оцениваем девушек по их коммуникативным способностям, – утверждает он, словно не очень честный политик.

– Любопытно. Что ж, если, гипотетически, я поцелую тебя сегодня вечером, сколько баллов мне начислят? – флиртую я.

– Одну звезду.

Я бросаю на него оскорбленный взгляд, а затем пытаюсь состроить сексуальное выражение лица.

– А если я правда хороша?

– Все равно одна звезда, – отвечает он, карикатурно извиняясь.

– Понятно. А если бы дело дошло до раздевания и танцев на столе?

Он улыбается.

– Уверяю тебя, я бы ни за что не пропустил это событие, но боюсь, ты бы не получила звезд. Это вроде как разница между спортом, который смотрят, и контактным спортом.

А, понимаю.

– Так ты поцелуешь меня?

– Нет, – отвечаю я, качая головой, словно и не думала ни о чем таком.

Я нагло вру, потому что как раз эта мысль и опережает все остальные. Только об этом и думаю, честно говоря.

– Как же ты тогда заработаешь звезды? Мне кажется, ты из тех, кто любит посоревноваться.

О, я так люблю дразнить.

– Я не говорила, что не собираюсь никого целовать.

– Ах, – он прижимает руку к груди, – ты разбиваешь мне сердце.

Да, конечно.

– Вообще-то я шучу. Не думаю, что стану кого-либо целовать этим вечером.

– Что? Ты же не хочешь остаться единственной девушкой без звезд?

Мэтт думает, что бросает мне вызов. Что я до смерти захочу поцелуя, чтобы быть как все. Почему-то я сомневаюсь, что сегодня вечером поцелуют всех девушек, но ему явно еще только предстоит узнать меня, потому что это похоже на вызов.

– Знаешь, именно этого бы я и хотела.

– Так ты всегда получаешь то, что хочешь?

Эм… нет, не совсем, но кажется, удача на моей стороне.

Мэтт улыбается так, словно я новая рождественская игрушка, которую он очень хочет, но с которой не может поиграть, потому что не изучил инструкцию к ней.

– Если это зависит от меня, то да, наверное, обычно так, – честно отвечаю я.

Сегодня я ощущаю собственную важность. Мне весело.

И это правда. Если я чего-то хочу и могу что-то с этим сделать, то сделаю.

Придурки, встречающиеся с доступными девицами, и аварии – это то, на что я не в силах повлиять. Мистер Даймонд повторял мне снова и снова: разбирайся с тем, Джей-Джей, что можешь контролировать.

– Дай угадаю, – говорит он, наконец отпуская мою руку и притворяясь, что подносит лист опроса к голове словно ясновидец.

– Ах да, вижу. Королева бала, чирлидер, встречалась с квотербеком, согласно голосованию у тебя самые красивые глаза. Я угадал?

– Во-первых, ты уже сказал, что читал мой опрос. И во‐вторых, там такого даже близко нет.

– Так сделай одолжение.

– Ну, 50 на 50. – Я протягиваю руку ладонью вверх и машу ею. – Я не была королевой бала, черт, только не чирлидерша, и да, насчет квотербека… – говорю я, закатывая глаза, а потом одариваю его многозначительным взглядом. – Джейк оказался придурком. И еще, – говорю я, хлопая ресницами, – насчет глаз – истинная правда.

Мэтт наклоняется ко мне, убирает мои длинные локоны с лица и смотрит мне прямо в глаза.

– Ага, глаза, зазывающие в спальню.

Я пытаюсь не нервничать, но этот парень очень волнует меня.

Поэтому я снова становлюсь остроумной девчонкой, надеясь обезвредить эту бомбу рядом с собой.