Тот самый сантехник 5

— А-а-а, — протянул Михаил. Нацепив на пояс пистолет и водрузив на голову шапку, добавил. — Так ты из этих? Ну нахуй, лучше в порт вернусь. Там хотя бы просто контейнеры пиздят, но пёзды предпочитают! Ебал я в рот такие «элитные» условия! Как я потом этими глазами на внуков смотреть буду?

Отплёвываясь, Михаил первым КПП покинул. Матерясь по ходу как бывалый морской волк, на территорию пешком пошёл.

А Сёма задержался ненадолго.

Стыдно. А ещё… интересно.

Открыл картинку от Дины и даже приближать ничего не пришлось. За линейкой можно не идти. И так понятно, что с таким партнёром по кадрам он лучше в операторы пойдёт.

Там меньше конкуренции.

Костюм, правда, больно знакомый. Но их же всех под один стандарт в магазины рабочей одежды завозят?

Глава 10 — Вызывай специалиста: гранд-финал

Сантехник на пенсии открыл глаза, едва расслышал отдалённый стрёкот автомата. Напомнило «учебку» на малой родине и службу в ГДР.

«Приснилось, что ли?», — промелькнуло в голове Степаныча, пока тёр глаза и приходил в себя.

Ящик пива в союзе с банным жаром превратил тело в овощ. Двигаться совсем не хотелось… Но сколько впечатлений!

— М-да, давно так хорошо не сидели, — пробубнил наставник и пожалел, что поблизости нет минералочки.

«А может зря всю жизнь любил одну женщину? Ох, Алла моя, Аллочка! Любил бы многих, отдыхал бы если не с детьми, то с внуками на пару. Такие в стакане воды патриарху бы не отказали. Но раз не посеял жизни, теперь снова идти из-под крана пить или из бассейна хлебать», — прикинул отдыхающий с гудящей головой.

На виски давило, сердце работало с перебоями. Попеременно хотелось то к Алле на встречу, то «вроде ещё ничего».

Потерев жёстко лоб и виски, Василий Степанович скосил глаза на телевизор со скамейки. Хотелось сделать звук потише. Взрывов ещё не хватало! Но экран показывал лишь мерно совокупляющихся лягушек под восторженные реплики Дроздова. Не настолько фееричное зрелище, чтобы взрываться.

«Фейерверки на улице бахают, что ли?» — ещё подумал Василий Степанович, потянулся и перевёл взгляд на Аполлинария.

Салюты идти лучше вместе смотреть. Едва ли не единственная категория, которая раньше была менее зрелищной.

Собутыльник храпел в полотенце как в фильтр, запрокинув голову на массажном столе. Ткань давно ничего не прикрывала. Куст с теремком наглядно показывал, что заблудиться в джунглях — раз плюнуть. А строение давно не такое приметное, как в молодости. Ориентиром на местности больше не служит. Возможно, где-то там закопано больше, но всё меньше на свете дам, что желали бы себя почувствовать диггерами.

«Всё-таки большая часть уже под землей», — усмехнулся Степаныч и прикинул чем бы прикрыть товарища.

Сущность полотенца уже избавила его бороду и усы от праздничного камуфляжа «селёдка под шубой». Теперь его миссия заключалась в другом — спасти лицо от света в глаза. Тогда как сама маска-фильтр должна была спасать помещение от перегара. Эта схема даже работала до поры до времени, но едва банная материя сползла кончиком в рот, таки притянутая гравитацией всасывания настырного дворника, как тот подскочил, осмотрелся и подытожил:

— Так, ну всё. Погуляли и хватит. На работу пора… Встретимся на обеде.

Степаныч даже головой покачал в удивлении. Вот это, мол, человек. Знает, как отдых от работы отделять. Трудолюбивый до мозга костей. Ответственный по самое не балуйся. Раньше такому премию давали в конце квартала. Теперь в лучшем случае поздороваются у подъезда.

Глядя на голую жопу трудового передовика, Степаныч сразу подумал, что что-то не так. Возможно, часть мозга Аполлинария ещё не проснулась. Так как после заявления он просто пошёл к двери, на выход в сам ад, где по заверениям Данте, на последнем, девятом круге, было безумно холодно Горбачёву, Мавроди и остальным «американцам», что холодов то никогда не видели.

«Поля, не шути так!», — хотел сказать Степаныч, но сушняк подвёл.

Пиво как будто сплошь состояло из песка и теперь весь этот песок равномерно распределился по горлу, глотке и присушил губы к зубам. Оставалось только закинуться печеньем для верности.

Аполлинарий о печенье и завтрака как таковом не думал. Полотенце осталось на массажном столе. Вышел на улицу в чём мать родила. Рефлексы сработали лишь на два момента: по пути прихватил щётку-швабру вместо метлы, а на голову водрузил синюю шапку производства СССР с белыми вышитыми буквами «спорт».

Наставник метнулся к раковине, смочил губы и буркнул:

— Поля, ты куда собрался? Поздно нам уже в снег нырять. Отныряли своё. Не для нас нынче лунки долбят!

В ответ только дверь хлопнула.

— Эй! — закричал Степаныч, подскакивая к двери и распахивая её. — Полик! Не шути с морозом! Плохому танцору яйца, может, и мешают, а тебе ещё пригодятся, чтобы не вздумал на стринги переходить!

В ответ в лицо такой холод дунул, что до зубов пробрало. Пришлось закрыть.