Тот же самый страх

Торопясь подать халат, Молли споткнулась. Халат был очень большой – розовый, стеганый, расшитый множеством ленточек. Когда Хлорис лениво встала, а Молли завернула ее в халат, Филип мысленно выругал себя.

Черт побери, и зачем он только ляпнул не подумав! Сосредоточившись сердцем и душой на Дженнифер, он нажил смертельного врага в той, кто, как он подозревал, и без того не была ему другом. Он словно бы блуждал во мраке, пытаясь отыскать в томной красотке сходство с женщиной из своей другой жизни. И не находил ничего; по крайней мере, так ему казалось. Возможно, одно ее замечание… Однако если что-то и мелькало, то искра узнавания почему-то относилась к Молли, горничной, а не к Хлорис. К чему бы это? Молли и Хлорис примерно одного роста, то есть невысокие; они говорят одинаково манерно – возможно, у одной манерность врожденная, а у другой благоприобретенная. И больше между ними нет ничего общего! Непонятно… И оттого не менее странно и страшно!

Самое главное: впредь он должен быть начеку. Хлорис уже села, собранная, улыбающаяся, как будто ничего не случилось.

– Ах, я чуть не забыла! – пропела она. – Должна напомнить вам о перемене в планах. После обеда у его королевского высочества мы возвращаемся в наше поместье «Пристань» в карете. Для открытой коляски сегодня плохая погода.

Филип стиснул зубы:

– Так я и понял. И что же?

– И что же! Мы с вами должны были ехать в коляске. Как и леди Олдхем, наша хозяйка. И разумеется, моя дорогая Молли. – Хлорис наградила служанку томным взглядом. – Не скрою, я и шагу не могу ступить без моей дражайшей Молли!

– Оставим Молли в покое. Что дальше?

– Полковник Торнтон. – Хлорис погрустнела. – Полковник Торнтон – человек откровенный и решительный. Как вы помните, от его дома до нашего нет и четверти мили. Он решительно высказался против того, чтобы мокнуть в дождь верхом и предпочитает путешествовать с комфортом. Так что, милый Филип, он займет ваше место в карете.

Филип долго смотрел на жену, долго – по крайней мере, ему так показалось.

– Почему же он непременно займет мое место, мадам?

– Потому, что я так хочу. – Хлорис подняла брови. – Вы ведь не откажетесь оказать мне мелкую услугу и проехать за каретой верхом!

– И промокнуть насквозь? – спросил Филип.

– И промокнуть насквозь, – согласилась Хлорис.

– И уступить ему свое место в карете?

– И… – Хлорис вдруг осеклась. Они посмотрели друг на друга.

– Пора заставить вас повиноваться, Филип! – сладким голосом добавила Хлорис. – Вы должны научиться угадывать мои желания.

– В самом деле, мадам? А что, если я не хочу никому уступать свое место в карете?

– Полковник Торнтон будет недоволен – и все равно сядет в карету. Интересно знать, кто ему помешает?

– Я.

– Вы? – Хлорис разглядывала рукав, губы ее изогнулись в тайной презрительной усмешке. – Неужели вы?

Она снова подняла голову и увидела выражение его лица. Тут же вскочила и, путаясь в полах халата, забежала за спинку кресла; ленточки на халате разметались.

В комнате было душно – не из-за весенней жары, которая настала слишком рано, и не из-за плотно закрытых окон, и не от огня в камине. Душно было от ненависти, переполнявшей обоих супругов. Хлорис облизала пересохшие губы.

– Что вы задумали, посмешище всего Лондона?

– Минуту назад, – охотно ответил Филип, – мне очень хотелось свернуть вашу хорошенькую шейку. Однако прежде я объяснюсь с галантным полковником Торнтоном…

Хлорис запрокинула голову и расхохоталась. Ее звенящий, резкий смех на фоне горящих свечей и нарисованных красно-зеленых попугаев в золотых клетках больше напоминал истерику.

– Вы! С Тоби Торнтоном! – Ее только что не рвало презрением. – Когда вы проявили себя настолько трусливым, что…

Крик ее резко оборвался, так как в дверь тихо и деликатно постучали.

– Прошу прощения, миледи. – Филип узнал голос Сми-зерса, старшего лакея. – Пришли полковник Торнтон и молодой мистер Торнтон.

Филип увидел выражение лица Хлорис и круто повернулся.

– Смизерс!

Очевидно, Смизерс в первое мгновение не узнал его, потому что отозвался не сразу.

– Милорд Гленарвон?! Да, милорд?

– Передайте привет полковнику Торнтону и молодому мистеру Торнтону и попросите их подняться сюда как можно скорее.

– Сюда, милорд?!

– Да. Сюда. Спасибо!

– Слушаюсь, милорд.

Он услышал за спиной горестные ахи и охи Хлорис и Молли. Он был рад, что смотрит на дверь, потому что вспомнил кое-что еще из прошлого.

– Низкий, грязный подлец! – воскликнула Хлорис. – Пригласить джентльменов, к тому же вечером, в дамский будуар!

– Если не терять времени, миледи, – ответила так же взволнованная Молли, – вы еще успеете скрыться в спальне, и вас не увидят!

– Придержи язык, девка! Это мой самый красивый халат?

– Конечно да, миледи! Вы ведь велели мне отложить самый красивый на случай, если здесь будет его светлость!

– Разве я не просила тебя придержать язык?

– Но его светлость на редкость хорошо сложенный джентльмен, миледи, и я подумала…

Послышался звук пощечины, и Молли ударилась в слезы. Снова стук – отрывистый и властный, – от которого задрожала дверь.