Тоталитаризм и вероисповедания

таблицу умножения, сможет управлять государством, туалеты будут строиться из золота за ненадобностью его в связи с ликвидацией денежного обращения. До сих пор неясно, чем было вызвано это сочинение, так непохожее на все остальное, когда-либо вышедшее из-под ленинского пера. Возможно, оно замышлялось в качестве избирательной платформы большевиков на случай неудачи захвата ими власти в ноябре 1917 года и необходимости в будущем участвовать в выборах в качестве одной из политических партий. Как бы там ни было, нельзя не заметить схожести утопических обещаний «Государства и революции» с социальной политикой так называемого Военного коммунизма, когда денежное обращение было фактически ликвидировано и заменено распределительной системой пайков, основанной на делении населения на категории — от заводских рабочих, партийных деятелей и военных, получавших наиболее высокие пайки, до буржуазии, царских чиновников и духовенства, получивших статус лишенцев, обрекавшихся на голодную смерть нормами, абсолютно недостаточными для поддержания жизни. Частная торговля преследовалась Чрезвычайной комиссией по борьбе со спекуляцией и контрреволюцией. Историки спорят до сих пор о том, был ли Военный коммунизм единственной попыткой Ленина осуществить в одночасье коммунистическую утопию в соответствии с вышеупомянутым его сочинением, или это было вызвано необходимостью мобилизации всех жалких ресурсов страны для ведения Гражданской войны? Казалось бы, последнее было гораздо более в духе Ленина, чем первое. Но в таком случае, почему велась такая ожесточенная борьба, вплоть до смертной казни за обмен мешка муки на какое-нибудь золотое кольцо с единственной целью — выжить? Ведь Ленин доходил до того, что требовал уничтожения пригородных садовых участков фабричных рабочих, чтобы в них не развивались частнособственнические инстинкты!

Из всего сказанного можно сделать вывод, что даже если Ленин действительно изредка предавался утопическим грезам, суть его не в этом, а в непоколебимой устремленности к власти и готовности жертвовать во имя ее всем, в том числе и любыми теориями. Так что философом Ленин не был, хотя

308

нетерпимо относился к тем, кто смел сомневаться в его философских «достижениях»[3].

Ленина и его большевиков следует считать и изобретателями террора XX века. Солженицын вполне справедливо считает зародышем концлагерной системы «Временную инструкцию о лишении свободы» от 23 июля 1918 года, которая предписывала обязательное привлечение заключенных «к физическому труду». Формальное же начало систематической структуры и политики концлагерей было положено постановлениями ВЦИК от 15 апреля и 17 мая 1919 года. Был Ленин и основоположником превентивного террора. Так, в августе 1918 года, еще до выстрела в него Фанни Каплан, Ленин телеграфирует: «Сомнительных запереть в концентрационный лагерь ... [и] провести беспощадный массовый террор»[4]. Так что пенитенциальные системы нацизма и фашизма создавались уже по ленинско-сталинскому образцу. И в этой области Страна Советов опередила весь мир!

309

Как мы уже указывали выше, Гражданская война и «экономика» Военного коммунизма вконец развалили всю инфраструктуру страны. А тут еще по стране покатились восстания. Ничто не свидетельствует так ярко о провале Белого движения, как тот факт, что массовые народные восстания начались не осенью 1919 года, когда Белая армия подступала к Туле, и ее появления в Москве ждали со дня на день, а в конце 1920 года, после эвакуации последних белых частей юга России. Волна восстаний в 1921 году охватила фактически весь земледельческий юг России, многие районы Сибири и Украину. Беда их была в разрозненности, стихийности, изолированности друг от друга и отсутствии синхронности. Самым мощным и продолжительным было так называемое Антоновское восстание на Тамбовщине, а самым травматическим для большевиков было Кронштадтское восстание тех самых матросов, которых Ленин называл красой русской революции и к которым в мае 1917 года грозился перейти, если большевистский ЦК не поддержит его идею насильственного переворота. Трения между большевистским руководством и кронштадтскими моряками восходят еще к весне 1918 года, когда анархически настроенные моряки сопротивлялись большевистской централизации, лишившей их самоуправления. Моряки сочувствовали восстанию левых эсеров в Москве в июне 1918 года, считали Брест-Литовский мир предательством революции. Но они, как и другие левонастроенные элементы, в том числе и внутрипартийная оппозиция, смирились с требованиями режима Гражданской войны.