Тоталитаризм и вероисповедания

Позднее Кастро и особенно Че Гевара создали миф о крестьянской революции на Кубе. Но это опровергают и вышеприведенные цифры о численности партизанского отряда Кастро, и тот факт, что крестьяне-бедняки составляли менее 5% населения острова. Свержение Батисты было результатом пассивного и активного сопротивления режиму главным образом интеллигенции и студенчества и внутренней деморализации изолированной от общества верхушки власти. Надо, однако, отдать справедливость режиму Батисты: экономическая его политика была весьма разумной. Как пишет американский историк О'Коннор, доходы на душу населения в 1950-е годы на Кубе были одними из самых высоких в Латинской Америке. На душу населения на Кубе приходилось автомобилей, предметов длительного пользования и телевизоров больше, чем в любой другой латиноамериканской стране, в сельском хозяйстве подавляющее большинство составляли вполне обеспеченные мелкие земледельцы-арендаторы, безземельных крестьян-батраков было менее 5% населения. Пропорция трудящихся, состоявших в профсоюзах, была одной из самых высоких в мире, а заработная плата рабочих и чиновников приближалась к аналогичным ставкам в Западной Европе и Канаде. Батиста пытался, и не без успеха, диверсифицировать экономику страны, превратить ее из монокультурной в поликультурную. Да, на Кубе были значительные контрасты между благополучными жителями и бедняками. На уровне прожиточного минимума и ниже его находились безземельные батраки и часть неквалифицированных сезонных рабочих. Но ни те, ни другие в движении Сопротивления не участвовали. Пролетарские битвы и радикализм были в далеком прошлом, а подогревавшая их компартия к 1950-м годам была расколота, обессилена и даже поддерживала Батисту[2], а, когда запахло кровью в связи с партизанскими действиями отрядов Кастро, глава компартии Блае Рока на всякий случай

505

устроил себе поездку к Мао, который ему явно импонировал своим недовольством хрущевской десталинизацией.

Кубинская компартия под названием Народно-социалистической партии, была «реформирована» эмиссарами из Москвы в 1934-1935 годах в духе народных фронтов и культа Сталина. Праотцем кубинского марксизма считается философ-революционер Хосе Марти, погибший в бою за независимость в 1895 году. Хотя после этого все кубинские революционеры и радикалы пользовались именем Марти, на практике ни его писаний, ни трудов основоположников марксизма Кастро и его сподвижники не читали. А коммунистическая партия Кубы была образом и подобием сталинской компартии той эпохи, но отличалась от нее еще более низким уровнем культуры и образования. Так что никакими «теоретическими разработками» идей Марти, а тем более Маркса—Энгельса—Ленина ни компартия Кубы, ни примкнувший позднее к марксизму Кастро не отличались. Если рассмотренные нами главы, посвященные России, Китаю и Югославии, показывают, что революции или перевороты совершались в этих странах во имя коммунизма и коммунистическими партиями, то на Кубе революция, приведшая Кастро к власти, была коалиционным движением различных партий демократического и социал-демократического направлений, отказывавшихся иметь дело с коммунистами. Более того, коммунисты выступали с критикой повстанцев, утверждая, что это очередной путч, а не революция. Только придя к власти в 1959 году во главе этой многопартийной, но крайне миниатюрной коалиции — всего в партизанском отряде Кастро было около 400 бойцов, а в момент свержения ими Батисты — не более 1,5 тысячи — и обещая стране демократию, свободу и демократические всеобщие выборы, Кастро поворачивается против вчерашних союзников, начинает называть свою революцию социалистической. К 1960 году в коалиции и среди демократически настроенных офицеров растет недовольство усугубляющимся авторитаризмом Кастро и его сближением с коммунистами. Самой видной личностью среди военных критиков был Хубер Матос, один из самых популярных военных командиров, герой партизанской борьбы в горах, соратник Фиделя и конкурент

506