Читаем Тоталитаризм и вероисповедания полностью

Как говорит исламовед Бассам Тиби, «мы все еще не знаем, какими должны быть особые черты исламской государственности. Единственно, в чем мы можем быть совершенно уверенны, это что ислам является единством религии и государства, не меньше и не больше того»[13]. Однако четкой теории государства исламом так и не было выработано. Мусульманские государственники ломают голову над тем, как приспособить традиционный ислам к процессу модернизации,

553

захватившему весь мусульманский мир. Источники современных идей мусульманской государственности таковы: толкование отдельных сур и стихов Корана, записи изречений Магомета и отрывочные данные о том, как управляли мусульманской общиной непосредственные преемники Магомета. Проблема толкования Корана состоит в отсутствие общепризнанных авторитетов в этой области, в несогласии одних с толкованиями других. Сам Пророк был источником ряда законов и правил; Коран «рекомендует Магомету» пользоваться советом (улемы) в управлении, а его подданным — слушаться его. Что касается шариата (дословно: «прямой путь»), то хотя согласно исламу, он является откровением Бога Магомету, в действительности известны 4 источника шариата:

1. несколько стихов Корана, в которых речь идет о законах;

2. законодательные изречения, собранные в Сунне;

3. предания о жизни и поведении Магомета;

4. использование аналогии, то есть расширения какого-нибудь закона в случае отсутствия такового, непосредственно относящегося к данному делу.

Шариат — это не просто свод законов в европейском смысле этого слова. В нем есть правила относительно молитвы, семейной жизни, воспитания детей, отношения к старшим. Мусульманское государство должно следить за исполнением гражданами всех требований шариата[14]. Пакистан «решил» проблему мусульманской государственности следующим заявлением его улемы в 1954 году:

«Исламское государство основывается на власти Аллаха. Поэтому оно не может быть демократическим: демократическое государство ... опирается на волю и суверенитет его граждан. Шариат является законченным уставом

554

общественного и индивидуального поведения. Он обеспечивает все конституционные и законные структуры, общественные и нравственные нормы ... Бог не упустил никаких граней жизни людей в созданной Им системе мира. ... Следуя процедурам, усовершенствованным имамами, современное мусульманское государство занимается разысканием, а не созданием законов. Шариат, являясь священным законом, охватывает все аспекты жизни, а фик (юриспруденция) — его уточнением... Исламское государство обладает всем необходимым для разрешения всех сложностей современной жизни».

Однако, как комментирует Ахмед, права законоотправления признаются только за мусульманской улемои. Причем все исламские законы, принятые предыдущими поколениями, не могут быть изменены последующими поколениями, ибо согласно правоверным мусульманам все законы основаны на Откровении, «которое всегда верно и изменениям не подлежит»[15]. Из всего вышесказанного читателю должно быть понятно, что ислам — это не только и не столько религия, сколько всесторонний закон — закон, до мелочей регулирующий все стороны духовной, гражданской и личной жизни человека, включая и интимную его область.

Около X века исламское право постиг застой: законники пришли к заключению, что существующие законы и правила отвечают на все вопросы и рассуждать больше не о чем. На смену ижтихада, то есть независимых рассуждений, пришел таклид, то есть «безусловное принятие мнений предшественников»[16]. И такое положение в области шариата остается по сей день.

Ислам, как всякая религия, раскололся на множество течений, но подавляющее большинство мусульман мира — сунниты (правда, и внутри суннизма есть внутренние течения). Менее 10% составляют шииты, составляющие абсолютное большинство жителей лишь Ирана, Ирака и Азербайджана. В суннитском исламе в отличие от христианства нет таинств и нет рукоположенного священства. Фактически каждый

555

Перейти на страницу:

Все книги серии История церкви

Очерки из истории канонического права XI–XII вв.: Ансельм Луккский, Феодор Вальсамон, Нерсес Лампронский
Очерки из истории канонического права XI–XII вв.: Ансельм Луккский, Феодор Вальсамон, Нерсес Лампронский

Монография посвящена жизни и творчеству ближайшего соратника и единомышленника папы Григория VII, итальянского епископа и канониста Ансельма Луккского, автора «Собрания канонов», которое легло в основу «Декрета Грациана».Автор развивает идеи, родившиеся на основании изучения литературного наследия Ансельма Луккского и изложенные в книге «L'ecclésiologie d'Anselme de Lucques (1036–1086) au service de Grégoire VII: genèse, contenu et impact de sa "Collection canonique"», опубликованной бельгийским издательством Brepols в 2015 году в серии «Instrumenta Patristica et Medievalia».В монографии сопоставляются идеи Ансельма Луккского, связанные с учением о примате папы римского над светской властью, с идеями Феодора Вальсамона, византийского канониста XII века, касающимися роли светской власти в Церкви, а также с идеями Нерсеса Лампронского, армяно-григорианского епископа той же эпохи, относительно проблемы границ Церкви.Монография рекомендуется преподавателям и студентам богословских учебных заведений, богословских факультетов светских вузов, а также всем интересующимся историей христианства, папства и Византийской империиВ формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Андрей Юрьевич Митрофанов

Религиоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука
Церковные Соборы в позднеантичной Италии (с хрестоматией)
Церковные Соборы в позднеантичной Италии (с хрестоматией)

Монография доктора исторических наук, профессора кафедры церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии Андрея Юрьевича Митрофанова посвящена развитию и эволюции института церковных Соборов в Италии в эпоху поздней римской империи IV-V веков.В условиях, когда императорская власть ослабла, а германские и алано-сарматские племена и гунны регулярно вторгались во внутренние провинции римской империи, христианские епископы часто играли ключевую роль в управлении муниципиев, а церковные Соборы приобретали характер авторитетного общественного представительства.Представленные в монографии акты Соборов позднеримской Италии, начиная с эпохи императора Констанция II и вплоть до периода остготского владычества, являются важными документами не только для реконструкции истории идей, догматов и канонов Церкви, но и для изучения истории латинского языка. Они также необходимы для исследования деятельности римских судов, поскольку в случае отсутствия протоколов гражданских или военных судов римской империи эти акты позволяют хорошо представить процедуру римского судопроизводства.Монография рекомендуется преподавателям и студентам богословских учебных заведений, богословских факультетов светских вузов, а также всем интересующимся историей поздней античности, раннего Средневековья и церковных Соборов.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Андрей Юрьевич Митрофанов

Религиоведение
Тоталитаризм и вероисповедания
Тоталитаризм и вероисповедания

Об авторе: памяти Дмитрия ПоспеловскогоКраткое изложение замысла и структуры книги «Тоталитаризм и вероисповедание»Читая лекции по истории Русской церкви в семинариях и гражданских вузах России с 1990 года, имея дело с современным русским студенчеством, я пришел к заключению, что если опасности возрождения советско-коммунистического строя в сегодняшней России нет, то угроза фашизма, тоталитаризма фашистского типа вполне реальна. Особенно беспокоит, что настроения фашистско-тоталитаристского типа встречаются довольно часто среди выпускников новоявленных православных школ и студентов духовных учебных заведений. Поэтому я приступил к разработке нового курса, условно назвав его «Тоталитаризм и христианство». Этот курс я читаю в православных учебных заведениях России вот уже года три, все расширяя и углубляя его по мере расширения самой темы. Года два назад я решил постепенно превратить курс в книгу — учебное пособие для вузов и семинарий. И тут я столкнулся с проблемой: как назвать эту книгу? «Тоталитаризм и религия» не подойдет, потому что тоталитаризм и есть религия, религия идолопоклонства. Остановился на названии «Тоталитаризм и единобожие». Но как насчет Японии, тоталитарно-фашистские тенденции которой в межвоенное время входят целой главой в данную книгу, — там же многобожие, а не единобожие? Это заставило меня остановиться на одном из следующих двух возможных заглавий: «Тоталитаризм и теизм» или «Тоталитаризм и вероисповедание».© Библейско-богословский институт св. апостола Андрея, 2003

Дмитрий Владимирович Поспеловский

История / Образование и наука

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии