Тоталитаризм и вероисповедания

Влияние христианства на шиитские секты этим не ограничивается. Так, носейриты, например, отмечают многие христианские праздники, в том числе Рождество, Богоявление (Крещение Господне), Вербное воскресение (Вход Господа в Иерусалим), дни Иоанна Крестителя, святых Варвары, Марии-Магдалины и пр. Есть у них и праздник воспоминания о Тайной Вечери с преломлением хлеба. Правда, в отличие от православных христиан вино они не смешивают с хлебом, а потребляют отдельно, и при этом в освященном вине, по их вере, символически присутствует бог Али. Этот обряд настолько серьезен, что, когда освящается вино для «тайной вечери», носейриты просят христиан, если таковые живут по соседству, удалиться на это время, чтобы не осквернить таинство. Как известно, в ортодоксальном мусульманстве потребление вина вообще запрещено, но не в указанных сектах шиитов. Шииты, однако, не приемлют реальность распятия Христа. На Него они распространяют свою веру в оккультацию. Так, в одной из их молитв есть такие слова:

«Молю Тебя, Господи, знанием и пониманием, основанным на священных чудесах ... священных мира и духа, проявившихся в Иисусе ... который явился как Господь, был вознесен ... и был сокрыт в пеленах во время распинания на кресте... Я молю Тебя празднованием Пасхи и Вознесения Иисуса на небеса, анафемами, провозглашенными

581

христианской православной верой, именем Богоявления и обрызгивания водой, связанной с Богоявлением, и самым глубоким таинством Рождественского сочельника, чтобы в согласии с [этими праздниками] Ты очистил сердца Твоих святых огнем и духом...»[3].

Есть мнение, что носейриты и прочие близкие им секты — потомки христиан, обращенных в Средние века в мусульманство под религиозным, политическим и экономическим давлением исламского халифата, облагавшего христиан дополнительным тяжелым налогом, который многим, особенно крестьянам, был не под силу.

Сунниты по-разному относятся к шиитам. B IX-X веках они обвиняют шиитов в антропоморфизме — присвоении Богу человеческих характеристик и даже слабостей, утверждавших якобы, что грехи и преступления совершаются по воле Божьей (а не по попустительству человека, как считают христиане). Шейх ибн-Таймия в XIV веке называл шиитов бо́льшими врагами мусульманства, чем христиане и иудеи. Однако большинство суннитских авторов с XII до XX века признают мусульманами не только шиитов, но и такие их крайние секты, как алавиты со своими подсектами. По-видимому, со временем шииты попали под бо́льшее влияние суннитов, отрицающих схожесть человек с Богом, и шиитские богословы XVIII—XIX веков (например, шейх Ахмед аль-Ахсеи и его школа) утверждают совершенно обратное антропоморфизму. Для понимания чего-либо необходима схожесть познавателя с познаваемым. Таковой, утверждают шииты, нет между Богом и человеком, поэтому Бог совершенно непознаваем[4]. Казалось бы, это противоречит их доктрине оккультации и обожествления Али, как и всему учению об архитипах и промежуточных мирах.

«Между физическим и духовным мирами, — учил шейх Ахмад, — существует мир архитипных образов, который в ортодоксальной исламской эсхатологии называется берзех (чистилище). Всему, что происходит в физическом мире, есть

582

двойник в мире архитипных образов. Каждый человек обладает двумя телами: одно в физическом мире, другое в берсехе. Сокровенный, но живой, Двенадцатый имам и города, в которых он проживает, находятся в берзехе».

Как указывает Момен, согласно шейху Ахмаду «Сокровенный имам находится не в каком-то укрывище на земле, но в мире архитипных образов. Прямое физическое соприкосновение с ним невозможно, но он может направлять истинно ищущего верующего на путь познания божественных тайн»[5].