Читаем Тоталитаризм и вероисповедания полностью

Краткое правление Хабибуллы II было единственным случаем пребывания непуштуна на королевском престоле. В конце 1929 года была восстановлена династическая линия Абдали в лице Надир-шаха, происходившего от одной из разветвлений Дуррани. Поскольку он появился из Индии, его считали британским агентом. Гораздо больше оснований считать его советским агентом, поскольку в 1929 году он обманом заманил в советскую ловушку главаря одной из среднеазиатских антисоветских партизанских группировок, а в 1931 году подписал союзнический договор с СССР в честь десятилетия акта взаимного дипломатического признания. Но все это прошло в Афганистане незамеченным; и убит Надир-шах в 1933 году был не за связи с Советским Союзом. Его убийца был сыном видного сторонника Амануллы, казненного Надир-шахом в 1932 году, а соучастниками были заговорщики, желавшие ликвидации монархии и провозглашения республики.

603

На трон взошел сын убитого короля, 19-летний Захир-шах. Его 40-летнее правление отмечено самыми смелыми и широкими действиями по европеизации и секуляризма в истории страны, хотя сам Захир-шах не отличался ни особыми талантами, ни вождизмом. Его сила была в большой и гармоничной семье. Он царствовал, а управляли страной на протяжении 40 лет в качестве премьер-министров, а вернее, в качестве «просвещенных деспотов», сначала один его дядя, затем другой и наконец его решительный двоюродный брат и шурин Дауд, который в 1973 году отправил короля и всю его семью за рубеж, а сам захватил власть и провозгласил республику, хотя управлял ею как диктатор, а не как президент.

Все 40-летие было эпохой широкого развития периодической печати[3], политических дискуссий, активизации студенчества и последовательного снижения роли ислама в общественной и политической жизни страны. Археологические раскопки, проводившиеся преимущественно французскими учеными в 1950-е годы, обнаружили богатое прошлое Афганистана домусульманской культуры, что способствовало, с одной стороны, укреплению национальной гордости просвещенных афганцев, с другой — повышало престиж европейцев, открывавших Афганистан афганцам и соответственно наносило очередной удар по исламу, подрывало его авторитет, отожествляя его с отсталостью. Поскольку Афганистан сохранял нейтралитет во Второй мировой войне, он стал прибежищем для некоторых беженцев из Европы и СССР (например, застрявших там польских беженцев, родственников военнослужащих армии Андерса), сделавших немалый вклад в техническое и экономическое развитие Афганистана. Тратить накопляемые средства во время войны было не на что, поэтому после ее окончания у Афганистана оказались достаточно богатые валютные фонды. Этот период до марксистского переворота в апреле 1978 года можно считать самым экономически благополучным и политически прогрессивным периодом в истории страны. В печати даже поднимались вопросы

604

о решительных конституционных изменениях, включая ответственность правительства перед парламентом. Этому способствовало и появление кадров новых юристов, получивших образование на шариатском факультете Кабульского университета, где в отличие от шариатских судей, выпускавшихся медресе, они изучали не только шариат, но и современное гражданское право. Среди этих новых юристов был и кратковременный премьер-министр Магомет Муса Шафик, выпускник не только Кабульского университета, но и Мусульманского университета в Каире и шариатского факультета Колумбийского университета в Нью-Йорке, где он должен был изучать и сравнительное право, и западную юриспруденцию. Это он был главным составителем и редактором новой либеральной конституции 1964 года. Естественно, что «шариатщики», выпускавшиеся медресе, не могли конкурировать с широко образованными выпускниками университета. Благодаря этому шариат отступал, его место занимала подлинная юриспруденция, а неудачливые выпускники медресе из-за этого только озлоблялись и примыкали к реакционным силам, которые расцветут бурным цветом в постсоветском Афганистане и особенно у талибов.

В 1953 году премьер-министром стал двоюродный брат короля, Дауд. Будучи военным, Дауд понимал, что главной слабостью Амануллы была малочисленная и плохо организованная армия. Поэтому он сразу занялся реформированием, увеличением и модернизацией вооруженных сил, с помощью которых он и совершит свой государственный переворот в 1973 году. Затем он провел решительные реформы в области прав женщин. Будучи по взглядам умеренным социалистом, он считал необходимым ограничить права новых богачей и преодолеть консервативную инерцию правительства. После ухода британских колонизаторов из Индии, а затем и из района Персидского залива, Афганистан перестал быть промежуточной страной, или барьером, между СССР и Великобританией. Надо было искать связи с иными странами. В условиях «холодной войны» это, естественно, были США и СССР. И первоначально Дауд обратился к США, но Америка не проявила интереса к Афганистану. Зато СССР сразу откликнулся и начал снабжать Афганистан

605

Перейти на страницу:

Все книги серии История церкви

Очерки из истории канонического права XI–XII вв.: Ансельм Луккский, Феодор Вальсамон, Нерсес Лампронский
Очерки из истории канонического права XI–XII вв.: Ансельм Луккский, Феодор Вальсамон, Нерсес Лампронский

Монография посвящена жизни и творчеству ближайшего соратника и единомышленника папы Григория VII, итальянского епископа и канониста Ансельма Луккского, автора «Собрания канонов», которое легло в основу «Декрета Грациана».Автор развивает идеи, родившиеся на основании изучения литературного наследия Ансельма Луккского и изложенные в книге «L'ecclésiologie d'Anselme de Lucques (1036–1086) au service de Grégoire VII: genèse, contenu et impact de sa "Collection canonique"», опубликованной бельгийским издательством Brepols в 2015 году в серии «Instrumenta Patristica et Medievalia».В монографии сопоставляются идеи Ансельма Луккского, связанные с учением о примате папы римского над светской властью, с идеями Феодора Вальсамона, византийского канониста XII века, касающимися роли светской власти в Церкви, а также с идеями Нерсеса Лампронского, армяно-григорианского епископа той же эпохи, относительно проблемы границ Церкви.Монография рекомендуется преподавателям и студентам богословских учебных заведений, богословских факультетов светских вузов, а также всем интересующимся историей христианства, папства и Византийской империиВ формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Андрей Юрьевич Митрофанов

Религиоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука
Церковные Соборы в позднеантичной Италии (с хрестоматией)
Церковные Соборы в позднеантичной Италии (с хрестоматией)

Монография доктора исторических наук, профессора кафедры церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии Андрея Юрьевича Митрофанова посвящена развитию и эволюции института церковных Соборов в Италии в эпоху поздней римской империи IV-V веков.В условиях, когда императорская власть ослабла, а германские и алано-сарматские племена и гунны регулярно вторгались во внутренние провинции римской империи, христианские епископы часто играли ключевую роль в управлении муниципиев, а церковные Соборы приобретали характер авторитетного общественного представительства.Представленные в монографии акты Соборов позднеримской Италии, начиная с эпохи императора Констанция II и вплоть до периода остготского владычества, являются важными документами не только для реконструкции истории идей, догматов и канонов Церкви, но и для изучения истории латинского языка. Они также необходимы для исследования деятельности римских судов, поскольку в случае отсутствия протоколов гражданских или военных судов римской империи эти акты позволяют хорошо представить процедуру римского судопроизводства.Монография рекомендуется преподавателям и студентам богословских учебных заведений, богословских факультетов светских вузов, а также всем интересующимся историей поздней античности, раннего Средневековья и церковных Соборов.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Андрей Юрьевич Митрофанов

Религиоведение
Тоталитаризм и вероисповедания
Тоталитаризм и вероисповедания

Об авторе: памяти Дмитрия ПоспеловскогоКраткое изложение замысла и структуры книги «Тоталитаризм и вероисповедание»Читая лекции по истории Русской церкви в семинариях и гражданских вузах России с 1990 года, имея дело с современным русским студенчеством, я пришел к заключению, что если опасности возрождения советско-коммунистического строя в сегодняшней России нет, то угроза фашизма, тоталитаризма фашистского типа вполне реальна. Особенно беспокоит, что настроения фашистско-тоталитаристского типа встречаются довольно часто среди выпускников новоявленных православных школ и студентов духовных учебных заведений. Поэтому я приступил к разработке нового курса, условно назвав его «Тоталитаризм и христианство». Этот курс я читаю в православных учебных заведениях России вот уже года три, все расширяя и углубляя его по мере расширения самой темы. Года два назад я решил постепенно превратить курс в книгу — учебное пособие для вузов и семинарий. И тут я столкнулся с проблемой: как назвать эту книгу? «Тоталитаризм и религия» не подойдет, потому что тоталитаризм и есть религия, религия идолопоклонства. Остановился на названии «Тоталитаризм и единобожие». Но как насчет Японии, тоталитарно-фашистские тенденции которой в межвоенное время входят целой главой в данную книгу, — там же многобожие, а не единобожие? Это заставило меня остановиться на одном из следующих двух возможных заглавий: «Тоталитаризм и теизм» или «Тоталитаризм и вероисповедание».© Библейско-богословский институт св. апостола Андрея, 2003

Дмитрий Владимирович Поспеловский

История / Образование и наука

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии