Тоталитаризм и вероисповедания

В этой ситуации единственной конструктивной альтернативой фашистам или возможной попытке большевистской революции было бы правительство коалиции двух самых популярных партий страны — Католической и Социалистической, и на уровне социалистических профсоюзов и рядовых социалистов большинство было за такую коалицию. Но она оказалась невозможной из-за запрета папы римского на союз с атеистическими партиями (каковыми считались социалисты) и, как мы уже сказали, из-за отказа большинства в руководстве ПСИ от союза с буржуазными партиями.

Из-за невозможности создать коалиционное правительство премьер-министр Джьёлотти распустил парламент в апреле 1921 года и пригласил фашистов выступать в избирательной кампании в правительственном блоке[5]. Так, несмотря на то, что на этих последних свободных выборах фашисты получили всего 15% голосов как члены правительственного блока, в парламент попало 35 фашистов, в том числе и Муссолини. ПСИ получила 156 мест в парламенте из 530,

203

а католическая Народная партия («Пополари» или 1111) — 104. Джьёлотти надеялся таким образом «приручить» фашистов, заставить их работать в коалиционном правительстве и как часть государственного аппарата присмирить скуадристов. Джьёлотти ошибся: гражданская война продолжалась. В каждом городке, где были социалисты и отставные офицеры, последние образовывали местное фаше, вооружали и тренировали его и вступали в бои с местной секцией ПСИ или коммунистов. Наконец, по предложению Муссолини, забывшему о своих прежних утверждениях, что фашисты не партия, а движение, в ноябре 1921 года была сформирована фашистская партия. Фашей в это время по всей Италии было 2200 с общим числом членов 320 тысяч, но фашистской партии как таковой еще не было. Началось подчинение разрозненных фашей единому центру.

В 1922 году Муссолини воспользовался провалом всеобщей забастовки, неудачно объявленной ПСИ. Пренебрежение со стороны рабочих приказами партии и страх средних классов перед забастовкой и тем, что недавно появившаяся ПКИ превратит ее в большевистский террор, развязали руки фашистским скуадристам, которые штурмом отобрали у социалистов Миланский городской совет под аплодисменты миланских капиталистов и средних классов. Муссолини теперь как член парламента выступал с заявлениями, что только он и его партия в состоянии остановить гражданскую войну и хаос, развязываемые коммунистами. В глазах общественности Муссолини вырастал как единственный сильный вождь, способный наладить мирную жизнь в стране, хотя бы и силовыми методами.

Главой правительства в это время был добрый и наивный Луиджи Факта, преданный королю и доверчивый. Он не принял никаких мер против создания Муссолини в 1922 году уже единой централизованной фашистской военной милиции (собственно частной армии). Алиби этого незаконного формирования была ее присяга: «... во имя Бога и Италии, во имя тех, кто пал во имя величия Италии, посвящаю себя полностью служению Италии». Фашизм в ней не упоминался. И вот 24 октября на фашистском съезде в Неаполе, принимая парад вооруженных до зубов фашистских военизированных

204

частей, Муссолини объявил о предстоящем через четверо суток походе на Рим, чтобы взять власть в свои руки. Что касается «идеологии» или программы будущей фашистской власти, то тут Муссолини был откровенен до полного цинизма: «Наша программа проста, — заявил он. — Мы хотим управлять Италией». Накануне похода, 27 октября, появилась прокламация об этом фашистского Квадрумвирата, в которой были и следующие слова: