Тотем Козерога

Вадим еще ярился, бил знаком. Но друг тоже устал, держался на упрямстве и злости. Я ощутил, что сил у него осталось очень мало, ударов на пять. А озеро мрака наступало все быстрее. Черные щупальца уцепились за ближайший дом, начали обволакивать. Здание содрогнулось от фундамента до крыши, заскрипело и застонало, начало оплывать как масло на солнце.

Проигрываем, – понял я со страхом. – Несмотря ни на что. Охотник кажется неуязвимым, ему все нипочем. Но удивительно… Если такой могучий, то почему медлит? Ведь не для того, чтобы показать силушку, поизмываться над слабыми людишками?..

Я глянул на озеро кипящей черноты. И тут меня поразила вспышка озарения. Я недоверчиво мотнул головой, нахмурился и призвал на помощь магию. Но волшебные чувства подтвердили мысль. Вот оно что!.. Теперь все встало на свои места. Охотник и не Охотник вовсе. Точнее был им до определенного момента. Но, по сути, демон – сгусток мрака, что пришел из иной вселенной, прорвался через заслоны и преграды нашего мира. Он пробил дорогу или туннель, по которому и хлынула тьма. В упоении битвой мы просто не заметили, как врата открылись. И когда миссия оказалась выполнена, авангард в виде демона и псов воссоединился с океаном материи, что породила их. Проклятый не потерял разум, но стал частью той армии, что штурмовала нашу реальность. Или нет, скорее полководцем, предводителем… И потому Охотник наступал столь медленно. Скорость ограничивала расползающееся озеро черноты. А сама тьма пожирала реальность. Но из этого вытекает другая мысль – заклятие невидимости, что творит колдун, не поможет. Мрак в любом случае накроет как землю в половодье…

Из состояния глубокой задумчивости вывел отчаянный вопль и ругань Вадима. Я оглянулся и увидел колдуна. Старик медленно отступал к краю площади и ехидно хихикал. Лицо похудело и осунулось еще больше, щеки впали. Вместо носа лицо мистика украшал длинный клюв. Волосы превратились в жесткие черные перья, одежда затрещала по швам – тело менялось, принимало иную форму.

– Предатель! – заорал Вадим и потряс кулаком. – Ты обещал помочь!

Друг сжал кулаки и шагнул вслед за колдуном. Тот расхохотался и взмахнул руками. На землю упали обрывки одежды, хлопнули и затрещали крылья. Платон высоко подпрыгнул, спланировал метрах в тридцати. Еще в полете тело мистика окутали клубы зеленоватого дыма. Приземлился уже на птичьи лапы. Суетливо подпрыгнул и наклонил голову, скосил круглый глаз.

– Кррр… Куп-п-пились, олухи… Обещ-щ-щание дал, обещ-щ-щание забр-р-рал! Крр… – крикнул колдун и визгливо засмеялся. – Желаю хор-р-рошо пр-р-ровести время, р-р-ребятушки!.. Крр…

Вадим взвыл, подхватил с мостовой большой булыжник и метнул в мистика. Но тот ловко увернулся, вновь захохотал. Смех быстро перешел в карканье. Клуб светящегося дыма скрыл колдуна. А когда развеялся, то на асфальте остался сидеть большой ворон. Покосился, пронзительно с насмешкой крикнул. Подпрыгнул, взмахнул крыльями. Быстро набрал высоту и стал нарезать круги над нашими головами.

– Доберусь до тебя! – крикнул Вадим в бессильной злобе. – Дай только выбраться – найду и голову откручу!

Друг с надеждой посмотрел на другую сторону площади. Путь отступления есть, пора делать ноги – прочел я в его глазах. – Тьма не догонит, если бежать достаточно быстро. Вадим решительно шагнул прочь. Но тут из окон и дверей выплеснулась чернота, метнулись дымные клубки. За считанные секунды мрак растопил дома. Видимо пока сражались с озером, хаос хлынул в боковые ответвления и обогнул площадь. Отвлекающий и обходной маневр… Мы оказались в окружении.

Ученик волхва заметался по небольшому пятачку, что остался от площади. Грозил мечом алому небу и одинокой птице, со страхом смотрел на море черноты. На лице друга отразилась растерянность. Вадим зарычал и попытался ударить по тьме. Фигура не получилась, белая пыль смазалась, затухла. Закончилась сила. Внук Велимира протяжно и бешено закричал. Но быстро выдохся, остановился рядом и опустил руки. Кулаки разжались, по асфальту с жалобным звоном покатился уже бесполезный клинок.

…Я сидел на коленях и смотрел, как чернота поглощает окоченевшее тело волшебницы, подбирается ближе. Эмоции ушли, в душу вползло спокойствие вечности. Частичка того холодного и жестокого существа, каким был во время боя с Гончими, осталась внутри. Я ощущал боль и усталость, чувствовал порывы ветра и щурился, когда пыль ударяла в лицо. Но мысли стали быстрыми и четкими, превратились в пламенные метеоры. Я напряженно думал…

Предательство колдуна не вызвало ни малейшего удивления. Подспудно я ожидал чего-то подобного, Платон уже доказал свое коварство и беспринципность. Мистик знал с самого начала, с чем мы столкнулись и решил использовать в качестве щитов, пока готовил путь к отступлению… Осознание этого против ожиданий не вызвало гнева. Я поднял голову. На фоне алого неба виднелся силуэт большой птицы, слышалось хриплое карканье. Платон не улетал, кружил на той высоте, что позволяла рассмотреть нашу гибель. Решил насладиться и позлорадствовать.