Тотем ночи

- Кто же спорит, Володя, - тут Бирюк прикусил язык на выбоине. Профессии у него не было, но это совсем не мешало ему тоже не любить людей. Правда, если приятель это делал несколько выборочно и с жаром, то он Человечество ненавидел скопом, но как-то вяло. - Ты бы не гнал, а то она меня точно больше не увидит. И тебя, кстати, тоже.

- А номера? - переживал о своем владелец машины. - Заберем с собой?!

- Не закатывай истерику! Нутром чую, что все обойдется.

- А что ты еще чуешь? Как будешь доказывать волкам, что ты не верблюд за регистрационным номером 052 - 67?

- Боюсь, что это таки твоя проблема, - согласился Сергей и вдруг толкнул локтем. - Стой!

Тот остановил машину.

- Что?

- Кажется, я нашел подходящее место, чтобы поставить машину до утра. А оно, как тебе известно, вечера мудренее.

- Ну да? И где это место?

- Да вот, смотри.

И Вовка посмотрел. И увидел простую, освещенную тусклой дежурной лампой вывеску: "Морг".

- Ты спятил!

- Ничего подобного. Сам подумай! Поставим машину здесь и какой идиот станет искать ее в морге?

- Значит, ты про ГАИ совсем ничего не знаешь... - протянул Вовка.

- Если ты знаешь место получше, то я настаивать не стану. Например, штрафплощадка, а?

- В этом-то и все собачье дело... Ладно, черт с тобой!

Шестая модель "жигулей" цвета мокрого асфальта медленно въехала в широко открытые для всех ворота морга и растворилась в густой темноте. Довбня выключил мотор и мертвая тишина была почти единственным бессменным часовым, дежурившем на этом участке.

00:13

Лена Кирш возвращалась домой. В руках у нее был руль джипа "Cherokee" и она вполуха слушала треп случайного попутчика, подобранного километрах пятидесяти от родного города. Тому было на вид лет под сорок и ничего умного он ей - разведенной женщине двадцати восьми лет от роду, сказать не мог.

Ехала Кирш от своей бабки, которой, подобно Красной Шапочке, отвозила пусть и не пирожки, но лекарства для поддержания жизненного тонуса. Бабке было уже лет под восемьдесят, но бойкостью языка она не уступала самодовольному тупице, сидящему рядом.

Продолжая аналогию, Лена ухмыльнулась при мысли о том, что уж он-то как раз меньше всего смахивает на волка, который мог бы ей повстречаться.

Они уже были неподалеку от города, когда случилось неожиданное и страшное.

Нога до упора нажала педаль тормоза и джип с визгом занесло.

- Похоже, у тебя в жизни появилась цель, перед которой бессилен аспирин, - первым подал голос случайный попутчик. Из разговоров, которыми он развлекал ее в дороге, нетрудно было понять, что тот считает любую цель, поставленной перед собой человеком, головной болью. - А ведь почти приехали...

- Ч-что т-ты м-мелешь? - проблеяла девушка, всего каких-то несколько секунд назад уверенная в себе и не боящаяся ни черта, ни бога. Ее длинные красивые пальцы побелели, намертво примерзнув к рулю. Маленький бриллиантик, такой же холодный, тускло блестел в золотой оправе.

- Неужели тебе, татарке, не все равно? Ваша индифферентность вошла в народный фольклор о водке, а ты расклеилась, как девочка.

Лена в самом деле была похожа на татарку, но чуть продолговатые, большие черные глаза и жесткие прямые волосы достались ей совсем по другим причинам.

Одним из ее пращуров был индеец-чероки. В свое время он оказался одним из трех посланников, направленных индейцами к Наполеону. По только им известным причинам краснокожие посчитали его за более белого отца, нежели тот, который сидел в Белом доме. Бонапарт, как известно, на предложение покорить Северную Америку не соблазнился. Чероки пришлось совершить с ним поход до Москвы. Возвращаться из России они не захотели, закончив дни свои в Беловежской пуще, где охотились на зубров, путая их с бизонами. Следствием такого чудесного совпадения и была Лена Кирш. От пращура девушка еще унаследовала безотчетную любовь к джипам имени родного племени и большим ножам. В минуты злости е? одолевало подсознательное желание снимать скальпы. Она ограничивалась тем, что просто держала нож в руках и жажда убийства проходила. Поэтому, один из ножей постоянно находился в машине.

- Это мой первый, - выдавила из себя девушка.

Попутчик молчал. Кричали изредка ночные птицы в кустах на обочине.

Впереди, там, где плавно обрывался нос джипа, под помятым бампером лежал сбитый человек.

Все случилось слишком быстро. Когда автомобиль вписался в поворот на скорости около сотни, она только и успела заметить бледное пятно тела. Реакция еще больше замедлилась от того, что ей показалось, будто оно голое и стоит на четвереньках.

- Ты не виновата. Все произошло слишком быстро. А может это, вообще, был какойто теленок?

- Что-о ты мелешь?! - самой себе незнакомым высоким тонким голосом перепуганной девчонки повторила она. - Что...

Чужая рука лениво отвесила ей несколько пощечин. Черные волосы упали на лицо.

- Успокойся, - властно сказал попутчик, - Такое может случиться с каждым, - добавил он и было непонятно, имеется ли в виду она или то, что лежит на асфальте.

Сухие глаза Лены с ненавистью глянули на него. Индейская кровь не прощает пощечин. К сожалению, белые это уже успели забыть.