Тотем ночи

Стараясь громко не материться, они с грехом пополам занесли покойника на пятый этаж.

- Куда теперь? - спросил Сергей в коридоре, когда Довбня открыл входную дверь и зажег свет.

- На балкон. Пусть воняет там.

- А соседи?

- Здесь лоджия. Даже самая любопытная соседка не способна видеть сквозь доски.

- Логично, - тело бросили на бетонный пол.

Тяжело дыша, Бирюк сел на диван.

- У тебя ничего нет выпить?

- Только чистый спирт, - в голосе друга чувствовалась гордость за стоматологию.

- Разводи. Не знаю как ты, а я чувствую настоятельную потребность выпить.

Все-таки большое дело сделали!

- Угу, - промычал Вовка, доставая из холодильника апельсиновый сок. Чем толще труп, тем солиднее дело, черт бы тебя побрал!

- Вот видишь, у тебя прорезалась способность к каламбурам. Попробуй еще.

Девушкам это нравится. Кстати, зачем на балконной двери такой серьезный замок?

- Сергей кивнул на два английских замка, украшавших обе балконные двери. - А решетки на окнах пятого этажа вообще ни в какие ворота, так сказать, не лезут!

- У хозяйки не все в порядке с головой. Боится, как бы ее не ограбили.

- Покойники еще никого не обворовали, - фыркнул приятель. - Барахло им ни к чему.

Довбня молча поставил на журнальный столик приготовленный коктейль и сел в кресло напротив.

- Как жаль, - протянул Сергей, отхлебнув из стакана, - что мы даже не знаем его имени. Закопаем завтра человека, как будто он без роду, без племени. Я даже на бирку не сообразил глянуть... а ведь никто не узнает, где могилка его.

Друг молча таращился на него. Смысл содеянного медленно, но верно пропитывал мозг. Ситуация, в которой он оказался, была совершенно идиотской. На балконе в центре города в самом деле лежит абсолютно незнакомый покойник, а Бирюк спокойно предлагает выпить за упокой души. Такое не приснится даже в кошмаре. Как человеку, не привыкшему к тому, что жизнь выходит из-под контроля, Довбне ужасно захотелось, чтобы труп на лоджии оказался знакомым и тело его принадлежало Бирюку. Кто, как не этот придурок, виновник всего происшедшего?!

Он изо всех сил сжал стакан и сказал чужим голосом:

- Я хочу спать.

- Намек понял, - Сергей залпом допил сногсшибательный напиток.

Всякая крепкая мужская дружба имеет свои границы, а тон хозяина не оставлял сомнений в том, что злоупотреблять гостеприимством не стоит.

- Надеюсь, что он не оживет, хе-хе, - сказал Бирюк на прощание. Приятных кошмаров.

- Типун тебе на язык, - Вовка захлопнул дверь.

Никто из находящихся по обе стороны двери не подозревал еще о том, что такое настоящий кошмар.

01:20 - Болван, - сказал майору старший лейтенант уголовного розыска Кротов, прибывший в морг вместе с дежурной бригадой.

Внутренности майора, обреченного всю сегодняшнюю ночь выслушивать оскорбления от младших по чину, сжигала изжога - верная, по его мнению, примета гастрита. Он решительно побледнел и в ответ зашелся в истерике, брызгая слюной и тыкая пальцем в капитана Захара:

- Да какое право?! Это все он!!! Я ему говорил! Я предупреждал!!! У меня больной желудок!!!

Старлей брезгливо поджал губы и повернулся к капитану:

- О чем это он?

- Язва, наверное.

- А у тебя с головой все в порядке? - тихим противным шепотом поинтересовался Кротов, раскачиваясь с пятки на носок и заглядывая в глаза капитану, которого был ниже на целую голову, снизу вверх. - Какое вы имели право перемещать труп с места происшествия?

Кто вам позволил трогать вещественные доказательства преступления? Как теперь, повашему, мне удастся восстановить картину изнасилования, совершенного пострадавшим?

- Изнасилования? - изумленно пробормотал Захар.

- А что может еще означать порванная, разбросанная и местами окровавленная женская одежда, в том числе и нижнее белье? Которое вы, кстати, изъяли у пострадавшей без ее согласия!

- Пострадавшей? - капитан был ошарашен нарисованной картиной. Из слов Кротова следовало, что где-то в кустах продолжала лежать без сознания голая женщина, над которой жестоко надругались. - Я же хотел, чтобы как лучше... Я там все осмотрел...

- Ты безграмотный идиот, которого на пушечный выстрел нельзя подпускать к трупу даже собственной матери! Таким, как ты, место только на кладбище!

- На кладбище?

- Это я так, фигурально. С профессиональной, так сказать, точки зрения, - начал успокаиваться старлей, сообразив, что ляпнул лишнее. - Где это произошло?

- На объездной.

- Точнее нельзя? Может быть, там есть какие-то особые приметы?

- Приметы? - капитан задумался, а потом весело глянул на майора. Конечно, есть.

- Какие, черт побери?!

- Там, на месте преступления, то есть, лежит его ужин.

Майор, с удовольствием прислушивающийся к тому, как распекают наглого капитана, потупился.

- Какой ужин? - старлей тупо посмотрел на обоих.

- Диетический, наверное.

- Ну, вот что. Сейчас я здесь закончу и мы поедем туда, - Кротов отошел, покачивая головой. Если бы не старая дружба, связывающая его с капитаном, то можно было бы еще поплеваться пеной на тему дороги с односторонним движением, асфальтированной благими намерениями, где так не хватает гаишников.

Сплюнув, он присоединился к бригаде.