Тоуд-триумфатор

— Конечно, — сказал Брок, — у меня нет особого желания возвращаться на Берег Реки. Этот период моей жизни кончился. Но в то же время я не могу отказать сыну в желании знать прошлое семьи. И я думаю, будет правильно, если он погостит немного на Берегу Реки, в Ивовых Рощах, и повидается с дедом, о котором вы рассказываете столько хорошего. Может быть, тогда и залечатся старые раны. Поэтому я предлагаю вот что: я провожу Рэтти домой и прослежу, чтобы он благополучно добрался — без всяких щук и прочих чудовищ. Дома я помирюсь с отцом. А мой сын, который так хорошо ухаживает за вами, Крот, останется здесь и составит вам компанию. Я уверен, что он многому у вас научится, мне уже известны ваша мудрость и ваша стойкость. Когда вы оба решите, что пора пускаться в путь (но, думаю, это будет не раньше осени), он поведет вас, будет охранять и поможет добраться домой. Такое приключение пойдет ему на пользу. Приходит время, и я боюсь, как бы оно не ушло, когда отец должен дать своему отпрыску возможность проявить самостоятельность.

Как отрадно было слышать такие речи Брока и видеть в глазах его сына воодушевление и радость, какие испытывают подростки, когда им доверяют что-то по-настоящему серьезное.

— Но, — возразил Крот, который уже поправился настолько, что мог позволить себе строить планы на будущее, — как же быть с Латберийской Щукой? Разве нам не придется снова пересечь Щучье Озеро, чтобы выйти в Реку?

Брок весело засмеялся:

— Мы с Рэтти пешком пройдем через лес к тому месту, где вы оставили вторую лодку. Мы поплывем оттуда.

— А мы? — спросил Крот. — Вдруг я не смогу идти пешком так далеко?

Внук Барсука засмеялся:

— Отец уже много лет назад нашел управу на Щуку. Он построил ялик, обил его медью и перетянул железными обручами.

— Тот самый ялик, который мы видели у водопада, — пояснил Рэт.

— Он доставит нас невредимыми, когда вы поправитесь настолько, что сможете путешествовать, — заключил Внук.

Через день-другой Рэт и Брок отправились в дальнюю дорогу, и, попрощавшись, Крот и Внук все махали и махали им, пока путешественники не скрылись из виду.

— Это очень далеко? — спросил Внук.

— Так далеко, как только можно представить, — ответил Крот. — Давай-ка посидим немного на солнышке…

— А вы мне расскажете сказку про Берег Реки.

Крот засмеялся и сказал:

— Ты, наверное, уже все их выслушал, если не от меня, так от Рэтти. Ведь ты только и делал, что заставлял нас рассказывать о доме, так что…

— Ну пожалуйста, еще одну!

Крот поглядел на тени деревьев, на горы вдали, послушал отдаленный рев воды и попробовал вспомнить знакомый смех, громкий и самодовольный, хвастливый и эгоистичный.

— Я ведь рассказывал тебе о мистере Тоуде, верно?

— Немного, — ответил Внук.

— А не говорил я тебе о том, как он украл автомобиль и его посадили в тюрьму?

— Нет! — воскликнул Внук в полном восторге. — Мистер Тоуд, значит, очень умный и изобретательный, да?

— Нет, — сурово ответил Крот. — Он очень неразумный, очень тщеславный, очень самонадеянный и большой озорник.

— Но, несмотря на все это, вы любите его, ведь правда, Крот? — порывисто спросил Внук.

— Несмотря на все это, — сказал Крот, — я действительно люблю его и именно поэтому расскажу тебе о том некрасивом случае с автомобилем, из-за которого Тоуду и пришлось познакомиться с Городской тюрьмой.

X INLOCOPARENTIS [2]

Едва Тоуд, взяв сына Мадам на буксир, устремился из дома его светлости на свободу, как обнаружилось, что кто-то недобрый спустил-таки с привязи гончих. Тоуду уже доводилось встречаться с этими псами, и он знал, какие они слюнявые и свирепые. В последний раз собаки не разорвали его только потому, что Тоуд оказался не лисой, а жабой. Но сейчас, волоча юного Графа через лужайку, Тоуд не очень-то надеялся, что ему опять повезет. Он бежал к месту, где оставил катер, но, услыхав за собой злобное тявканье и рычание, резко изменил тактику и помчался прямо к реке. Там, надеялся Тоуд, гончие потеряют их след, и они с молодым другом окажутся в воде, но на свободе. Бежать было недалеко. От морды самой резвой гончей до Тоуда с его сообщником оставалось чуть больше дюйма, когда они наконец добрались до реки и неуклюже плюхнулись в воду. Быстро отнесенные течением вниз, они оказались вне опасности, а растерянные собаки метались по берегу, не зная, что теперь делать.

— Ха! — воскликнул Тоуд, плывя по течению. — Славно я обдурил их! Можете расслабиться, юноша, со мной вы в безопасности!

Находясь посреди реки, в холодной воде, граф, видимо, усомнился в этом. К тому же плавал он куда хуже, чем фехтовал, и все же вынужден был признать, что все это было гораздо приятнее и забавнее, чем ледяные формальности судопроизводства в доме Председателя суда.

— Куда мы направляемся, месье?

— К моему катеру, — радостно выпалил Тоуд. — Так что держитесь правой стороны.