Товарищ "Чума"#3

— Да что, черт возьми, тут происходит! — не выдержав полного раздрая в воспаленном сознании, воскликнул я.

— Успокойтесь, герр ведьмак, — вновь произнес «аристократ». — Вас больше не будут бить, — пообещал он. — Только ответьте мне сейчас на один вопрос: вы согласны сотрудничать с Рейх? Или мне придётся применить другой метод убеждений?

И он ткнул рукой в центр «кожаной сбруи», в которую, отчего-то я оказался упакован. Кожаные ремни, проклепанные позеленевшими от времени клёпками, охватывали всё моё тело этакой крупноячеистой «сеткой».

— Это древний артефакт, — произнес Хубертус, — использовали в Святой Инквизиции, чтобы блокировать проклятые силы ведьм. На малефиков-мужчин он тоже успешно действовать. Не правда ли, занятный вещица, герр ведьмак? — И он шепнул какое-то слово, заставившее клепки сбруи источать странное «неоновое» сияние. — А если вас не брать этот Lederrüstung (кожаная броня), у нас есть другой сильный оберег от ведьм и нечисть!

Я почувствовал, что мне вновь стало нехорошо, и я вот-вот вновь потеряю сознание. Но опять свалиться на пол, мне не дал чертов Зигмунд, с трудом, но удержав на ногах мое покачнувшееся расслабленное тело.

— Ничтожество! — вновь злобно прошипел по-немецки майор, пытаясь привести меня в чувство звонкой оплеухой.

— Не трогай его больше, Зигмунд! — воскликнул молодой «франт». — Это действие артефакта — он не может ему противиться! Готовим объект к эвакуации в Рейх, — заявил он.

— А может, его еще и хлороформом? — предложил майор. — Для надежности…

Это были последние слова, которые я услышал, до того, как потерял сознание в очередной раз. Второй раз я пришел в себя в том же подвале, лежащем на куче какого-то пыльного хлама.

По всей видимости, «отсутствовал» я не настолько долго, чтобы меня успели переправить «в Рейх», как обещал этот чеканутый на всю голову Вольфи. Да и хлороформом пока еще не попотчевали, как грозился второй немец-отморозок, тоже с напрочь отбытой крышей. В этот раз я чувствовал себя немного лучше — голова уже практически не трещала, хотя тупая боль всё ещё чувствовалась.

Осторожно приподняв голову, чтобы не породить очередной приступ отвратного самочувствия, я внимательно осмотрелся. А действующих лиц в подвале прибыло: помимо двух сумасшедших немцев, я заметил еще парочку мужчин, облаченных… Во что бы вы думали? Да-да — в реплики легко узнаваемой формы офицеров вермахта времен Второй мировой войны! Всё-таки это грёбаные сбрендившие реконструкторы!

Одним из прибывших оказался поджарый и сухощавый оберст-лейтенат, рука которого висела на перевязи, имитируя ранение, а вот второй… Лицо молодого мужчины в полевой форме гауптмана вермахта показался мне очень знакомым. Да я как будто в зеркало смотрелся, если бы не эта вспухшая свежая рана на его щеке.

Нет, это явно не я, а кто-то очень на меня похожий. Либо, я на него…

Шестеренки в моей голове со скрипом повернулись, реагируя на этот необычный триггер[1]. Небо не упало на землю, да и мир не перевернулся (хотя был очень близок к этому), но в моей отбитой чертовым ягдом (его я тоже вспомнил, как и сухопарого оберст-лейтенанта) башке всё, наконец-то, встало на свои места.

Дедуля… Жив, курилка! У меня с души реально камень упал. Ведь я так и не узнал до беспамятства, что сотворил с моим стариком итальяшка-инквизитор. По идее, магический удар монаха был направлен против злыдня и не должен был действовать на обычного смертного.

Хотя, моего старикана обычным смертным и не назвать — ведь чудо-агрегат Трефилова превратил его в этакую усеченную версию ведьмака с отсутствующим источником. А ведь он и кастовать[2] при должном объяснении основ, наверное, сумеет. Энергетические каналы у него имеются, резерв с магией — тоже. Задаток инициированный, правда, «машинным» способом. Эх, попробовать бы… Мы бы вместе с ним, да с Лихоруком так бы фрицев вздули…

— И как вы объясните их гибель во вверенной мне части, господа? — выражая крайнюю степень возмущения, напирал оберст-лейтенант на отморозков в штатском. — Надо заметить, крайне странную и страшную гибель…

Я навострил уши: интересно, о ком это он? Уж не о монахах-инквизиторах ли? И точно — следующая его фраза развеяла все сомнения:

— Ведь этих несчастных итальяшек прислали сюда по личному распоряжению рейхсфюрера! Да с меня голову снимут…

— Не надо так орать, Кремер! — неожиданно рявкнул командир ягдов (интересно, а как ему удалось избавиться от порчи Лихорука?). Мы ничего не собираемся вам объяснять! Мы с унтерштурмфюрером СС Вольфгангом Хубертусом подотчетны лишь одному рейхсфюреру СС Гиммлеру! — И он, вынув из нагрудного кармана какую-то сложенную в четверть бумагу, протянул её начальнику штаба 13-ой танковой дивизии.

Кремер ухватился за неё, как за спасательный круг. Его губы беззвучно шевелились, пока он читал текст документа, являющейся, по всей видимости, этакой «верительной грамотой» для мучивших меня отморозков. Я понимал, почему здесь находится бывший командиром ягдов — у него был, пусть, и весьма негативный, но какой-никакой опыт общения с потусторонними тварями, типа Лихорука.