Товарищ фюрер

– Я ошибся в Гитлере, он явно вел какую-то свою игру, ради которой даже остановил деятельность своих «коричневых» безумцев. И травлю евреев! Что же ожидать от этого молодчика в будущем? Кто знает?!

Глава пятая «Место встречи изменить нельзя»

Берлин

– Полюбуйтесь на эти фотографии, Эрих. Презабавное зрелище… Блевать охота!

Андрей протянул Манштейну несколько фотографий, держа их кончиками пальцев, словно боялся испачкаться, и усмехнулся – так всегда берут дохлую мышь, если нет совка под рукою.

Генерал-оберст фотографии взял, проявив некоторое любопытство на лице, но через пару секунд позеленел, словно к горлу подступила тошнота, – нормальная реакция мужика на подобные штуки, которые могут вызвать только отвращение. Подержав несколько секунд в руках, генерал положил их обратно на большой конверт, держа самыми кончиками пальцев. Точно как и он сам.

– Вижу вы, как и я, не любитель порнографии?!

– Что это за гадость, мой фюрер! Даже юнкерами не смотрели французские пикантные карточки, считавшиеся верхом безнравственности. А тут такое…

– Французы здесь не пляшут, генерал. Они пока до такого пока не додумались. Это не галлы стряпают такое порно – сие пикантное зрелище постаралось снять наше гестапо!

– Ага!

Манштейн мотнул головой при упоминании тайной политической полиции и снова взял брошенные фотографии в руку. В ведомстве бригаденфюрера СС Мюллера работали не извращенцы, а лишь голые прагматики, а потому дело тут отнюдь не в порнографии. Сощурился, впился профессиональным взглядом, мотнул головой, будто бы признал.

– Женщину я не знаю. Надеюсь, это не повторение истории с генералом Бломбергом?

Андрей знал эту некрасивую историю, когда военный министр влюбился в молодую и привлекательную женщину и попросил у Гитлера разрешения на брак, которое тот ему охотно дал и даже сделал подарок к свадьбе. А позже разразился скандал – жена военного министра раньше состояла на учете в полиции как профессиональная «жрица любви», платящая в казну налоги со своей древнейшей деятельности. Министр немедленно вышел в отставку – пятно на репутацию аристократа легло просто несмываемое.

Но, к великому удивлению генералитета, разводиться с супругой старик не стал – они и сейчас жили в любви и согласии, даже сын от первого брака Бломберга, молодой офицер, не стыдился поступка отца. Впрочем, на его карьере данный эпизод ничем не отразился. Так что даже в Германии имелись последователи лейтенанта Шмидта, что тоже был женат на коллеге «Сони Мармеладовой».

Позднее выяснилось, что эту женитьбу устроило гестапо, дабы свалить неуступчивого к нацистам генерала. Бломбергу еще повезло – начальника штаба ОКХ генерала Фрича обвинили в гомосексуализме, что само по себе являлось тягчайшим преступлением. Понятно, что его сразу освободили от обязанностей, и хотя позднее военный суд установил, что обвинение сфабриковано, а улики сфальсифицированы, но поезд уже ушел.

Фрич погиб в Польской кампании, уйдя на войну добровольно и командуя артиллерийским полком, шефом которого он являлся до вздорного обвинения. Смерть старого генерала смыла позорное пятно, что постарались гестаповцы на него налепить.

В этой истории пострадал и Манштейн, занимавший тогда немаловажную должность в Генеральном штабе ОКХ. На место Бломберга и Фрича назначили Браухича и Гальдера, а последний, видя в Манштейне опасного конкурента, выпер его из Генштаба под вздорным предлогом – «молод еще Эрих, шестидесяти лет нет».

Неделю назад Андрей поставил на этой грязной истории жирную точку, поставив Бломберга в ОКВ заместителем Кейтеля – парочка вышла отличная – собачиться стали в первый же день. Манштейн, правда, озаботился судьбой своего бывшего начальника и предложил назначить того командующим оккупационной армией в Польше. На том и порешили, только вот незадача – с Вислы было решено начинать отвод войск…

– Эта женщина не проститутка, Эрих, хотя с точки зрения морали занимается весьма предосудительным делом. Я не имею в виду секс. Это сотрудник гестапо, домработница у одного высокопоставленного дипломата, задача у нее была дать возможность гестаповцам сделать эти снимки для возможной вербовки или компрометации. Вот так-то!

– Я его где-то видел, мой фюрер, очень знакомое лицо. Жаль, что обнажен, был бы в форме, то узнал сразу бы!

Манштейн еще раз пристально взглянул на фотографию, лицо прояснилось, и он усмехнулся.

– Вижу, вы опознали?

– Да, мой фюрер. Это русский военный атташе, генерал-майор… – Начальник штаба ОКВ тут чуть споткнулся и с немалым трудом для немца произнес фамилию: – Пуркаев.

Бенгази

– Вы должны поторопиться, майор, – генерал Роммель положил крепкую ладонь на плечо фон Люка. – Итальянцы удирают гораздо быстрее, чем мне казалось вначале. Они уже оставили Бардию, пребывают в полной панике и прямо рвутся к Тобруку, сметая все на своем пути, даже опередив преследующие их танки Уэйвелла. Я думаю, что английский командующий их уже не догонит. И тогда у нас есть неплохой шанс предотвратить полный разгром наших незадачливых союзников.