Товарищ генерал

— Фрейлейн, — обратился он к Зине, — господин комендант пригласил меня, чтобы облегчить ему объяснение с вами. Господин комендант велел мне послать запрос в город Днепропетровск, где- проживает ваша матушка. Уже одно то, что господин комендант решил вам сообщить о том, что обычно делается негласно, доказывает, во-первых, что он вам доверяет, во-вторых, что мотивы задержки с выдачей вам пропуска не те, которые могут возникнуть у вас как у хорошенькой девушки. Не так ли?

— Да, я вполне удовлетворена этим объяснением, — ответила Зина, чуть наклонив голову и опустив глаза. Затем она медленно перевела дыхание и поднялась.

Возвратясь, она подумала прежде всего о том, что за ней следят и надо уничтожить передатчик. Хорошо, что она успела передать сообщение Сурину. Но если комкора переведут в областное гестапо, она должна вовремя предупредить об этом, а у нее не будет передатчика. "Рискнуть?! мелькнула мысль. — Нет, я положительно не гожусь для такого дела. Здесь недостаточно умения смело глядеть в глаза смерти. Как я неопытна, беспомощна, как слабо разбираюсь в людях, несообразительна, а потому и нерешительна в каких-то пустяках, от которых зависит все!" — упрекала она себя.

Это душевное состояние сменилось полным спокойствием.

"Не буду ничего предпринимать. Если арестуют, постараюсь оттянуть время. Станут допрашивать — скажу, что должна подумать.

Неужели не дадут день на размышление? Ведь прилетят наши!

Если спасут комкора, то спасут и меня. Если не спасут его, то и мне незачем жить!"

Эта мысль несколько утешила ее. И это было кстати, потому что вскоре явился переводчик.

— Простите, что пришел без приглашения, — извинился он. — Но вы сами понимаете, что я пришел к вам не в гости. Я человек, жизнь которого уже в прошлом. В мои годы думают о спасении души…

Зине показалось, что ей надо было ответить на эти слова как-то игриво, кокетливо, но она поняла, что это у нее выйдет фальшиво, и она, встав со своего кресла, предпочла стоять молча, опустив глаза. Она не знала, что самая опытная артистка не могла бы придумать лучшей манеры держаться с этим человеком.

— Ваши манеры свидетельствуют, что вы принадлежите к порядочной семье и хорошо воспитаны, — учтиво сказал переводчик.

С губ Зины готова была сорваться насмешливая реплика, но она только вопросительно на него взглянула, как 'бы недоумевая: к чему все это?

Она уже нащупала верное оружие в предстоящем поединке.

Этот человек умеет говорить, и он ничем не рискует, а она, будучи втянута в разговор, может проговориться, поэтому она молча будет изучать его, а чтобы не быть каменной и не производить впечатление замкнутой или испуганной, надо менять выражение лица.

Когда она впервые пришла в комендатуру и разговор надо было начинать ей, она чувствовала себя более неуверенно. Ее изучали, рассматривали, оценивали, как фокусника или актера, теперь она будет поступать так же. Внешность писаря, в свое время поразившая Шикова, поразила и Зину.

Переводчик Продолжал стоять со шляпой в руке и в пальто.

— Я принят вами с холодной вежливостью, и это вполне понятно! Иначе и не может поступать порядочная девушка, которая думает лишь о том, чтобы скорее заключить в объятия старушку мать! — сказал он все тем же учтивым голосом. — Я не хочу вас ни о чем расспрашивать, и вы ничего не должны знать обо мне, Я пришел вам сообщить, что я не отослал запроса…

— Отчего? — спросила Зина.

Переводчик замялся:

— Право, не знаю. Но мне почему-то показалось, что так будет лучше!..

— Вы продолжаете думать, что я все выдумала? — вспыхнула она.

— Я ни о чем не хочу думать. Но у меня есть такая дочь, как вы… Впрочем, это уже лирика… Так, значит, можно послать?

— Конечно!

— Странно! — протяжно проговорил переводчик. — Я понимаю, что вы должны меня ненавидеть… Я служу в немецкой комендатуре… Но неужели вы не понимаете… О нет, я не хочу сказать — раскаяние… это слишком красиво… Я уже сказал вам, что у меня есть дочь, такая, как вы… Она там… На той стороне. Своим поступком я хочу облегчить если не свою старость, то ее участь… Ведь вы бы могли удостоверить, что ее отец оказал вам услугу…

— Услугу? Мне? — удивилась Зина. — Но я не нуждаюсь в ней.

И вам это не принесет пользы. Ведь я для них только девушка, проживающая на территории, оккупированной немцами!

— Вы все-таки могли бы мне помочь, и я бы мог спасти вас, потому что как ни отлично вы играете свою роль, но против вас есть улика, неожиданно сказал переводчик, пристально взглянув на Зину.

Она выдержала его взгляд.

— Мне хорошо известно — продолжал переводчик — что вывоеннослужащая Советской Армии. Связистка по специальности.

Припомните младшего лейтенанта, с которым вы ночевали в санчасти запасного полка…

Зина, не меняясь в лице, проговорила:

— Вы старый и неглупый человек. Подумайте: в каком свете вы будете выглядеть, открыв во мне переодетую советскую связистку? Отправьте ваш запрос, и вы убедитесь, что спутали меня с кем-то.

— Но я видел у него ваше фото… Вы были в военной форме…