Товарищ Гитлер. Книга 2. Повесить Черчилля!

Андрей знал эту некрасивую историю, когда военный министр влюбился в молодую и привлекательную женщину и попросил у Гитлера разрешения на брак, которое тот ему охотно дал и даже сделал подарок к свадьбе. А позже разразился скандал — жена военного министра раньше состояла на учете в полиции как профессиональная «жрица любви», платящая в казну налоги со своей древнейшей деятельности. Министр немедленно вышел в отставку — пятно на репутацию аристократа легло просто несмываемое.

Но, к великому удивлению генералитета, разводиться с супругой старик не стал — они и сейчас жили в любви и согласии, даже сын от первого брака Бломберга, молодой офицер, не стыдился поступка отца. Впрочем, на его карьере данный эпизод ничем не отразился. Так что даже в Германии имелись последователи лейтенанта Шмидта, что тоже был женат на коллеге «Сони Мармеладовой».

Позднее выяснилось, что эту женитьбу устроило гестапо, дабы свалить неуступчивого к нацистам генерала. Бломбергу еще повезло — начальника штаба ОКХ генерала Фрича обвинили в гомосексуализме, что само по себе являлось тягчайшим преступлением. Понятно, что его сразу освободили от обязанностей, и хотя позднее военный суд установил, что обвинение сфабриковано, а улики сфальсифицированы, но поезд уже ушел.

Фрич погиб в Польской кампании, уйдя на войну добровольно и командуя артиллерийским полком, шефом которого он являлся до вздорного обвинения. Смерть старого генерала смыла позорное пятно, что постарались гестаповцы на него налепить.

В этой истории пострадал и Манштейн, занимавший тогда немаловажную должность в Генеральном штабе ОКХ. На место Бломберга и Фрича назначили Браухича и Гальдера, а последний, видя в Манштейне опасного конкурента, выпер его из Генштаба под вздорным предлогом — «молод еще Эрих, шестидесяти лет нет».

Неделю назад Андрей поставил на этой грязной истории жирную точку, поставив Бломберга в ОКВ заместителем Кейтеля — парочка вышла отличная — собачиться стали в первый же день. Манштейн, правда, озаботился судьбой своего бывшего начальника и предложил назначить того командующим оккупационной армией в Польше. На том и порешили, только вот незадача — с Вислы было решено начинать отвод войск…

— Эта женщина не проститутка, Эрих, хотя с точки зрения морали занимается весьма предосудительным делом. Я не имею в виду секс. Это сотрудник гестапо, домработница у одного высокопоставленного дипломата, задача у нее была дать возможность гестаповцам сделать эти снимки для возможной вербовки или компрометации. Вот так-то!

— Я его где-то видел, мой фюрер, очень знакомое лицо. Жаль, что обнажен, был бы в форме, то узнал сразу бы!

Манштейн еще раз пристально взглянул на фотографию, лицо прояснилось, и он усмехнулся.

— Вижу, вы опознали?

— Да, мой фюрер. Это русский военный атташе, генерал-майор… — Начальник штаба ОКВ тут чуть споткнулся и с немалым трудом для немца произнес фамилию: — Пуркаев.

Бенгази

— Вы должны поторопиться, майор, — генерал Роммель положил крепкую ладонь на плечо фон Люка. — Итальянцы удирают гораздо быстрее, чем мне казалось вначале. Они уже оставили Бардию, пребывают в полной панике и прямо рвутся к Тобруку, сметая все на своем пути, даже опередив преследующие их танки Уэйвелла. Я думаю, что английский командующий их уже не догонит. И тогда у нас есть неплохой шанс предотвратить полный разгром наших незадачливых союзников.

— Настолько все плохо, майн герр?

За эти дни стремительного марша по пустыне лицо майора приобрело стойкий бронзовый загар, лишь лоб, прикрытый козырьком шлема, да кожа вокруг воспаленных глаз, всегда прикрытых очками, были белыми и постоянно напоминали о сентябрьских днях в Берлине.

Образ Дагмар стоял перед глазами всегда, но усилием воли Люк прогонял его, когда было нужно, потому что война безжалостна, и если будешь предаваться мыслям о доме, то погубишь и себя, и вверенных тебе солдат.

— Хуже, чем вы думаете. Островитяне взбешены потерей метрополии, так что восполнить потери им сейчас трудно, особенно в технике. Но через две недели все изменится, майор. — У Роммеля дернулась щека, и Люк понял, что генерал пребывает в нервозном состоянии.

— Макаронникам еще повезло, что главные силы британцев были на острове, а здесь так, поскребыши — одна танковая и две пехотных дивизии, причем почти вся инфантерия противника из доминионов — Южной Африки, Индии и Австралии. Еще есть несколько отдельных бригад и батальонов, что составляют все вместе одну полнокровную дивизию.

— Но у итальянцев втрое больше сил…

— Было больше, это так. Но сейчас даже мне трудно оценить масштабы разгрома, а эти потомки римлян не дают никакой информации. Более того, они меня подчинили этой полной бездарности Бальбо, по недоразумению ставшего маршалом. Вот кому хвосты лошадям крутить нужно, а не в песках воевать! Британцы не эфиопы, с которыми итальяшки справились с превеликим трудом, имея пулеметы, танки, и самолетами против копий!